Сказочное чудо. О.М. Максимова
Детский музыкальный лекторий Пикколо, созданный в 1999 году, и по сей день является единственным подобным лекторием в Санкт-Петербурге для детей 2,5-7 лет. Музыкальные встречи проводит музыковед Максимова О.М.
«Надо подниматься до чувств ребёнка. Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться.»
(Я. Корчак)
После концертов «Детского музыкального лектория «Пикколо» многие удивляются, говоря мне: «Как вы владеете детской аудиторией!» Я думаю в ответ: владею не только я, – владеют детьми СКАЗКА И МУЗЫКА.
Большинству привычно то, что наглядно, предметно, ярко, что можно потрогать, что облечено в оболочку наглядного действия. Поэтому, я заметила, многие детские сады по привычке, из года в год, приглашают клоунов и театр. Иногда случается и так, что прихожу на очередную площадку, и кто-то из воспитателей сразу по привычке кричит: «Собирайте детей, театр пришёл!»
Но Детский музыкальный лекторий «Пикколо» – не театр. Вы не увидите на концертах «Пикколо» театральных реквизитов, разноцветных, возбуждающих костюмов артистов. Здесь царствует строгая торжественность филармонических фраков и чёрных бабочек, лёгкая элегантность пульта, благородное тёмное дерево арфы, виолончели, скрипки и фагота. И всё это венчает серебро трубы и флейты и парадное нарядное золото тромбона. Ничто не отвлекает от главного, – музыки.
Что же помогает, подталкивает слушать классическую музыку 40 минут подряд совсем ещё маленьких зрителей?
Всё перечисленное делает сказка. Тогда музыка, вплетённая в её канву, приобретает особый колорит, становится её частью. А музыкальный инструмент на сцене – сказочным участником. Тогда просто уже невозможно не окунуться в приключения принца и его виолы и арфы, или странствовать по ночному городу с тремя флейтами, или узнавать тайну органа. И как-то сами запоминаются на лету сложные музыкальные слова: вистл, клапаны, колки, пандеретта, блок-флейта, сурдина, легко слушаются фрагменты из музыки Вивальди, Моцарта, Баха, Шуберта, Рахманинова, Гершвина, Шостаковича, ирландской музыки. И всё это волшебство творит сказка!
Читаю мнение одного современного лектора, ведущего детских концертов: «Дети не могут слушать на концертах сказку долго». Нет и ещё раз нет! Просто сказку надо уметь рассказывать так, чтобы в неё поверили маленькие зрители. Паганини говорил: «Когда сильно чувствуешь ты, то чувствуют и слушатели».
Стараюсь рассказывать так, словно в первый раз, и словно всё это происходило со мной. Если сказка передаётся образно, ярко, с паузами в нужных местах, с нужными интонациями, то ребёнок, слушая, забывает про всё на свете. Забывается, заслушавшись сказкой, музыкой, игрой артиста, и иногда даже прерывает концерт непроизвольными выкриками.
Бывает, пропускаю что-то в известном малышам сказочном повествовании. И вдруг – чей-то запальчивый, срывающийся от волнения голосок: «Нет, там не так!» Праведный гнев, внимательный к мельчайшим деталям. ( как сказочным, так и к неожиданной царапине на коленке).
Был такой случай. На одном из концертов рассказываю сказку «Белоснежка и семь гномов». Дохожу до того момента, когда гномы возвращаются домой, и один из гномов видит девочку в своей постели. Удивлённый, он зовёт к себе своих друзей: «Идите сюда, посмотрите!» Я произношу слова гнома, и вдруг мои маленькие слушатели разом встают со стульчиков и, и, как один, медленно, во власти сказки, подходят ко мне. Вот она, магия слова!
Вспоминается известная история, произошедшая с Шаляпиным. Певец исполнял партию Бориса Годунова. Артисту пришлось петь в пиджаке – костюмы оказались нераспакованными. Исполняя сцену «бреда, Шаляпин вдруг перешёл на шёпот, который разнёсся по всему огромному залу Парижского театра: «Что там, в углу?» – спросил певец, указывая пальцем в угол зала. У вдруг он увидал, как тысячи слушателей, словно загипнотизированные его словами, встали и проследили взглядом за направлением его руки.
Слушая музыкальный концерт-сказку, дети на короткое время меняются. Зажатый ребёнок может расслабиться, раскрыться. Суетливый, с трудом сосредотачиваемый, – успокаивается, концентрируется, дав волю фантазии.
Не устаю рассказывать сказки классические и много раз всеми читанные. На концерте чувствую в детях восторг узнавания сказки, уверенность от сознания того, что всё уже ясно наперёд, но всё равно хочется слушать снова и снова, упиваясь мельчайшими подробностями. Так, наверное, малыш изо дня в день трогает знакомое до боли лицо матери и каждый раз радуется этому вспоминанию.
Среди всех моих концертов (а их, за многие годы, накопилось уже около тридцати, разных по содержанию), есть один такой, где роль главного сказочника выполняю не я. Голос сказочника принадлежит самому музыкальному инструменту.
Здесь сделаю небольшое отступление, чтобы заметить, что тембры различных инструментов дети воспринимают совершенно по-разному, и это всегда очень любопытно наблюдать.
При звучании ксилофона или саксофона с их открытым, праздничным звуком, дети оживляются, активно двигаются, могут даже пошуметь на общем эмоциональном подъёме. Тогда мне надо быть внимательной, чтобы вовремя переключить их заряд в другое, тихое русло. Такие концерты строятся на контрастных «диалогах» между инструментом и мной.
По-другому складываются концерты с участием виолы, арфы, блок-флейты, рогу. Звучание этих старинных инструментов словно доносится из глубины веков. Этот островок тишины в современной шумной жизни настолько непривычен, что дети сразу замирают и в этом очарованном тихо состоянии сидят до конца концерта.
Голос контрабаса у детей часто вызывает смех. Из-за низких нот детям затруднительно слушать его долго, особенно при отсутствии яркого артиста-солиста и яркой сказочной канвы.
Тембр трубы и тромбона заставляет детей забыть о возможно вялом и усталом состоянии, выпрямить спины и в таком радостном, напряжённом пружинистом волнении сидеть до последних звуков. Фанфары этих медных духовых призывают слушать, глаза блестеть и наполняют энергией.
Виолончель и скрипка словно ведут в филармонический зал с его нарядной строгостью и классической гармонией.
Волынка, варган, напротив, раскрепощают, освобождают стеснительных и робких ребятишек, зовут к движению, танцу.
Орган – умиротворяет, и т.д.
Но есть один инструмент, конкурирующий не только с остальными, но и со мной! Он сам – сказочник. Имя его – виброфон. Стоит раздаться звукам виброфона, как на зал вдруг словно набрасывается чарующая тень, таинственная вуаль, волшебное покрывало СКАЗКИ.
Сколько раз концерт в детском саду, ещё не успев начаться, вдруг оглашался безудержным плачем одного, а потом, по цепочке, и других малышей. Ведь всё кругом так незнакомо: большой зал, посередине большой инструмент на колёсиках, да ещё с длинными трубами-сосульками.
Но появляется Алексей Чижик. Мягко и властно говорит «Не плачьте!» Пять палочек в его руках бережно и осторожно касаются золотых пластинок. И слёзы ещё текут по щекам детей, а в глазах уже – удивление от начала сказочного чуда: звуки колдуют и волшебно дрожат, сплетаются и манят, неожиданно захватив всё внимание. И начинается та чудесная тишина, которую я люблю больше всего: тишина звучащая, наполненная восторгом и чистотой. Здесь главным рассказчиком становится виброфон. А я начинаю вплетать сказочную нить в музыкальную оправу и радостно чувствую эту тишину, напряжённую детским вниманием.
После концерта дети не расходятся. Сидят умиротворённые, очарованные волшебством. Ждут продолжения сказки. Так нелегко проститься с чудом! Так хочется познакомится с волшебником, уже убирающим пять палочек в чехол. И начинается «закулисье». Некоторые подходят и неумело благодарят: «Мне очень понравился концерт». Другие неожиданно раскрываются и начинают игру в знакомство: «Как Вас зовут?»; «У Вас красивая юбочка!» Или вдруг начинают делиться секретами: «А у меня гитара дома есть»; «А мне мама туфли новые купила!»; «У меня зуб выпал. Хотите, покажу?»; «А можно на виброфоне поиграть?»
Но новые дети в зале. И новый концерт. Ещё дрожат в зале последние звуки музыки Марчелло. И чей-то детский голос: «Как в сказке…»
Сказкой, игрой наполнена вся детская жизнь. Не дай Бог нам, взрослым, разрушить, высмеять эту детскую доверчивость, веру в чудо. Лучше – поддержать, превратить в общую игру, разжечь, приветствовать. Не дать погаснуть детской доверчивости – как одной из граней чистоты, хрупкости, незамутнённости человеческой души!
Когда мой сын Андрей был маленький, я написала строфы, ложащиеся на музыку самой простой и известной колыбельной «Баю-баюшки-баю» и пела ему перед сном:
Тирли-бали, тирли-бай.
Спи, малыш мой, засыпай.
Ночью в небо я уйду,
Звёзды в чашку соберу.
Будет нам светло, как днём.
Тирли бали, тирли бом.
Птицы прилетели,
На окошко сели.
Стали птицы ворковать,
Стал Андрюша засыпать.
Это птицы ночи,
Спи ты, мой сыночек.
Сказка будит воображение, обогащает детский мир эмоций, заставляет верить малыша в чудо, мечтать, учит поэзии жизни, наполняет детскую душу вибрацией, творчеством, праздником. Ребёнок уже рождается со сказкой в душе, сказка для него так же чиста и несомненна, как мама рядом с ним, как солнце, трава, небо, дождь. Нет сказки – и нет игры, без которой детский мир – ничто. Без чуда, без воображения, без веры, без поэзии мир становится голым и схоластичным.
Сказка – это удивительно светлое, животворящее начало.
Прикоснувшись к ней в детстве, поверив в неё, потом всю жизнь ощущаешь её в себе. Иногда в жизненной борьбе и суете теряешь, забываешь. Но потом снова возвращаешься к своим солнечным ощущениям о ней – как к спасению, утешению, как к чему-то несомненному и первоначальному. И разве не прекрасна душа взрослого, не разучившегося удивляться, верить в чудо сказки и оставаться ребёнком?
До сих пор в памяти иногда всплывает стихотворение из моей самой первой книжки со стихами Ирины Токмаковой:
Динь-дон. Динь-дон.
В переулке ходит слон.
Старый, серый, сонный слон.
Динь-дин. Динь-дон.
Стало в комнате темно:
Заслоняет слон окно.
Или это снится сон?
Динь-дон. Динь-дон.
Всё, что нас окружает, в сказке в любой момент может ожить, заговорить с нами, начать двигаться, обрести свой характер и душу, во всём есть срытая тайна. Ребёнок, который чувствует это, пусть даже на уровне сказки, будет более бережно и трепетно смотреть на мир. Вспоминаю одно из своих острых детских ощущений ранней весны за городом: после нескончаемой Питерской зимы только что выглянувшая на свет трава была так красива, беззащитна, так доверчиво она потянулась к первым тёплым весенним лучам, что была как живая. И меня тогда, помню, переполнило такое чувство нежности, почти любви и благоговения к ней, что я боялась по ней ступать, словно не хотела причинить ей боль.
Я знаю одного артиста, который после концерта, отворачиваясь от любопытных, тихонько целует свою виолончель в гриф. Разве это не почти сказка? Другой музыкант, укладывая марионетку – человечка в футляр, желает ему спокойной ночи.
Дети, провожая эту же марионетку за кулисы, долго машут ей вслед, надеясь на продолжение сказки, на чудо, – и спрашивают с надеждой, почти с утверждением в вопросе – «…а он настоящий?»
Один из моих любимых авторов книг о детях – замечательный педагог и человек, Я. Корчак. Всей своей трагической жизнью Корчак явил пример самоотверженного служения детям. Его педагогика получила название «педагогики сердца». Корчак в своей книге «Как любить ребёнка», говорит о праве ребёнка быть тем, кто он есть. В другой книге «Когда я снова стану маленьким» он пишет, что взрослый должен ПОДНИМАТЬСЯ до мыслей и чувств малыша:
«Вы говорите:
– Дети нас утомляют.
Вы правы. Вы поясняете:
– Надо опускаться до их понятий.
Опускаться, наклоняться, сгибаться, сжиматься.
Ошибаетесь! Не от этого мы устаём. А оттого, что надо подниматься до их чувств. Подниматься, становиться на цыпочки, тянуться.»
Написано много статей про арт- и сказкотерапию, про целительную и воспитательную, коррекционную роль сказки, про избавление через сказку от многих психологических проблем. Но для меня главное другое. Классическая музыка, соединённая со сказкой, открывает для малыша окно в мир прекрасного и светлого, в мир творчества и фантазии, в мир поэзии. Стоит прикоснуться к этому чудесному миру однажды, как возвращаешься к нему потом снова и снова, как к вечному источнику радости.
Когда я начинаю писать уже в который раз сценарий для ещё одного нового концерта, то кажется, что уже все сказки рассказаны. За что взяться? Но стоит оглядеться вокруг, – вновь с радостью вижу: сказки везде, надо только внимательно прислушаться к музыкальным голосам, оглянуться вокруг, найти новое волшебство. И потому я в каждом из своих концертов для моих маленьких друзей снова и снова окунаюсь в вечные чары СКАЗКИ.
Я давно раздарил,
Дорогие ребята,
Те волшебные сказки,
Что слышал когда-то
От зверей и от птиц,
От березок и елей,
От костров и созвездий,
Дождей и метелей,
От рассказчиков многих,
Заморских и наших,
Сказок просит ведь каждый –
Ну как не раздашь их!
И когда вы за сказкой
Пришли ко мне снова,
Я не знал, где возьму ее,
Честное слово.
На замерзшие стекла
Растерянным взглядом
Посмотрел я – а сказка-то
Вот она, рядом!
Снежный замок, и в нем –
Ледяная темница,
И весна там
В плену у Кощея томится.
"Выручайте!
Невольницей долго ли буду?"
И летят гуси-лебеди к ней
Отовсюду:
"Мы на помощь спешим!
По тебе мы скучали!.."
И ударило солнце
В окошко лучами,
А лучи так теплы
И такая в них ласка,
Что взяла и растаяла.
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".