II. Мораль в формирующейся синтетической картине мира
Тенденция, которую чаще всего называют синтетической, проявляется прежде всего в сближении методов, подходов и самого предметного поля «наук о природе» и «наук о духе», в поиске на новом уровне их единых оснований.
Фундаментальные открытия естествознания и их масштабные обобщения положили начало и новому уровню в развитии гуманитарного и философского знания. Одновременно с этим и само естествознание все более «социализировалось» и «гуманитаризировалось». Результатом этих встречных процессов явилось формирование на базе нескольких основных направлений современной мысли (синергетических исследований, системно-философского подхода и теории ноосферы) парадигмы глобального эволюционизма, которая, с одной стороны, опирается на опытные естественнонаучные данные и теории, с другой стороны, стремится на их основе создать целостную картину мира, включающую новое осмысление философских и гуманитарных идей. Основанием для последнего служит растущее число открытий в самом естествознании, заставляющих ученых вновь обратиться к осмыслению фундаментальных идей, высказанных во вненаучных формах развития знания (так, например, И. Пригожин неоднократно говорит о значительном потенциале философии и даже мифологии Древнего Востока и т. п.)*.
При этом многими авторами подчеркивается принципиальная роль традиции русской метафизики Всеединства, получившей развитие в русском космизме, в формировании новой парадигмы. Рост интереса к русской философии на рубеже XX-XXI вв. не случаен. В ней были многоаспектно и оригинально развиты основные метафизические идеи, которые сейчас активно переосмысливаются в современной культуре. К ним можно отнести следующие: единство и иерархичность мироздания, в основе которого лежит трансцендентный принцип бытия (Бог, Абсолют, Верховный Разум и пр.), а значит, «...духовность и разумность всего реального, универсальные разумные законы, законы космического Логоса, по которым устраивается жизнь как природы, так и человека» [5: 256-257]; всеобщая одухотворенность и оживотворенность мира; возможность особого сверхсознательного постижения трансцендентного принципа бытия и идея синтетического «живого знания». Хотя, конечно, существовали серьезные различия в интерпретациях этих идей разными авторами, но они, на наш взгляд, менее существенны, нежели единство семантического «ядра» этих концепций, позволяющего говорить о русской философии как о целостном явлении. При этом русские философы всегда стремились осмыслить и достижения науки. Такой синтетический подход уже у В. С. Соловьева закономерно привел к «идеал-реализму». Как писал Н. О. Лосский, «замысел Вл. Соловьева есть одна из попыток идеал-реалистической философии выработать целостное миропонимание, содержащее в себе синтез науки, философии и религии» [7: 236]. Очевидна эта синтетическая установка в трудах других философов, развивающих идеи метафизики Всеединства. Исследователи этого направления выделяют в нем ряд принципиально важных идей, которые не только активно развиваются в настоящее время в философской среде, но и все более подтверждаются ходом развития естествознания. Среди этих идей центральное место занимает идея активной эволюции, тезис о направленности, восходящем характере эволюции и, следовательно, бесконечности развития человека. Эволюция человека, по мнению русских космистов, продолжается в направлении развития высших форм сознания, и сам Космос не дан изначально и в готовом виде, даны лишь единые принципы его устроения, а строить должен сам человек — как божественный со-творец достраивая в процессах «одухотворения» и «обожения» природы космическое целое.
Моральная проблематика всегда была центральной для русских философов и получила в их трудах блестящее развитие. Остановимся более детально на работе С. Л. Франка «Реальность и человек», так как она, на наш взгляд, принадлежит к числу тех трудов, которые, с одной стороны, завершают определенный этап развития русской философии XIX-XX вв., обобщают ее основные идеи в совокупности с положениями других направлений философской мысли, с другой же стороны, намечают пути дальнейшего исследования. Онтология С. Л. Франка традиционно для метафизики основывается на идее реальности, включающей в себя как материальное, так и идеальное бытие и имеющей единую природу с сознанием человека. Поэтому познание является соучастием во «...всеобъемлющем и всепронизывающем единстве первичной реальности». Объективная же действительность «...есть не что иное, как рационализированная, то есть логически кристаллизованная часть реальности» [13: 101], и объективное бытие есть порождение реальности и подчинено «...ее беспрерывному творческому и формирующему воздействию» [13: 102]. В гносеологическом аспекте С. Л. Франк развивает идею «живого знания», в котором «то, что мы испытываем как нашу жизнь, как бы само открывает себя нашей мысли» [13: 27-28]. Поэтому в нравственном опыте С. Л. Франк, вслед за И. Кантом, прежде всего подчеркивает глубинный метафизический смысл долженствования. По мнению С. Л. Франка, И. Кант прав в том смысле, что «повеление не вторгается в нашу жизнь помимо ее личного центра, а проходит именно через глубочайший ее центр в лице „я"». Но, вопреки убеждению И. Канта, оно «...проходит через него, а не исходит от него самого в его изолированности». Это повеление идет из самой глубины, «в которой укоренена моя внутренняя жизнь — из первичной единой реальности» [13: 137]. Поэтому должное мы испытываем «как внутреннее необходимое... Такого рода внутренняя убедительность тождественна первичному моменту ценности (ценности объективной...). Это понятие объективной ценности есть лишь иное название для того, что по своей собственной, самоочевидной нашему духу природе „требует" своего осуществления» [13:138]. Нравственное самопознание и совершенствование есть одновременно «восхождение к самому себе», побуждаемое как разумом, так и призывом сердца, идущим из самых глубин нашего «я». «„Сердце" и „разум" в их последней глубине слиты в единстве нашего духовного существа» [13: 197].
Далее следует отметить направление, интерес к которому также начал неуклонно возрастать с конца XIX в. со стороны представителей как естественных, так и гуманитарных наук, — а именно философские системы Востока. Восточной мысли всегда был присущ взгляд на мир как на единую и живую связанную целостность, разворачивающую свой внутренний потенциал во внешней динамике. Знаменитая даосская фраза «Человек следует велениям Земли, Земля следует велениям Неба, Небо следует велениям Дао, Дао следует само себе» [6: 44], как считает Т. П. Григорьева, в емкой поэтико-философской формуле отражает «...единый процесс мирового становления, где каждая последующая фаза обусловлена не столько предыдущей, сколько природой Целого» [3: 68-69]. И постижение Дао, следование Дао в китайской философии — это именно трансцендентное прозрение Единого закона, неразрывной связи всех живых существ между собой, и всех вместе — со Вселенной. Как пишет Е. А. Торчинов, под обретением Дао следует понимать следование Дао, проникновение в его суть и приведение своей деятельности в гармонию с законами природы, проистекающими из Дао — универсального Закона. Человек способен к творчеству и поэтому он подобен Небу и Земле, но они действуют спонтанно, в то время как человек действует сознательно. Это величайшее преимущество человека, но вместе с тем в нем коренится и возможность вступить в противоречие с мировым целым, с Дао. «Мир следует Дао спонтанно, человек же только сознательно должен приобщиться к „естественности" Дао и приобрести соответственно все качества Дао, становясь „совершенным человеком"» [11: 36-56].
Все эти идеи постепенно входят органичной частью в формирующуюся синтетическую парадигму. В рамках синтетического направления стало возможным заново обосновывать фундаментальный тезис о том, что мораль является отражением и проявлением на человеческом (социальном, духовном, индивидуально-психическом) уровне неких первооснов бытия, — назовем ли мы их Богом, Дао или эволюционными принципами. И действительно, к этой идее начинают все чаще обращаться современные авторы (например, Ю. М. Федоров).
Но тем не менее ряд фундаментальных проблем этики требует для своего решения принципиально нового подхода.
Авторские сноски
* См. работы Ю. С. Владимирова, Т. П. Григорьевой, Г. М. Идлиса, А. В. Иванова, М. А. Кузнецова, Ю. И. Кулакова, Л. В. Лескова, В. В. Налимова, А. И. Субетто, А. Д. Урсула и многих других.
|
