22.03.2024 состоится открытие Выставки Международного Центра Рерихов «Вселенная Мастера», посвященная 150-летию Н.К. Рериха, в Индии. Вышел в свет сборник материалов XIV Международного общественно-научного форума «Культура – врата в будущее», посвященного 125-летию со дня рождения Б.Н.Абрамова. Обзор передвижных выставок «Мы – дети Космоса» в январе 2024 года. Новости буддизма в Санкт-Петербурге. Благотворительный фонд помощи бездомным животным. Сбор средств для восстановления культурной деятельности общественного Музея имени Н.К. Рериха. «Музей, который потеряла Россия». Виртуальный тур по залам Общественного музея им. Н.К. Рериха. Вся правда о Международном Центре Рерихов, его культурно-просветительской деятельности и достижениях. Фотохроника погрома общественного Музея имени Н.К. Рериха.

Начинающим Галереи Информация Авторам Контакты

Реклама



Симфония красок и идей. Рихард Рудзитис


Н.К.Рерих. Горное озеро. Перевал Баралача 1944

Н.К.Рерих. Горное озеро. Перевал Баралача 1944


Рассматривая пейзажи Николая Рериха, некоторые зрители на выставках в недоумении спрашивают: разве бывают горы, сияющие всеми цветами радуги? Разве кто-то видел горные хребты в насыщенных фиолетовых, оранжевых, синих, солнечно-золотистых, а иногда как бы в лучезарных тонах? Разве бывают такие деревья—как бы в огненном цвету — как, например, персиковые и абрикосовые сады на картине «Гуга Чохан», где все, кажется, горит, фосфоресцирует, даже зеленая земля вдали как бы насыщена скрытым бархатистым сиянием?


Сам автор ответил бы: да, все это совершенно реально, все это есть в природе. Нечто подобное можно видеть хотя бы на утренней заре или закате, созерцая белоснежные заоблачные вершины Кавказа. Тем более — вершины Гималаев, где на все надо смотреть с «гелиоцентрической» точки зрения, где солнце (ведь здесь ближе к тропикам) в определенный час дня окрашивает каждый предмет в тот или иной тон цветовой гаммы.
К тому же Николай Рерих в большинстве своих пейзажей изображает восход солнца скорее в предрассветный час, который тесно связан с жизнью восточных людей, из-за дневной жары встающих очень рано. Этот наполненный необычайной бодростью и силой час перед рассветом насыщен предчувствием пробуждения, великого созидательного биения жизни, когда в долинах, среди скал еще сумерки, но горных вершин уже коснулся первый луч, и отражение солнечного света преображает гамму тонов полумрака облаков, горных склонов и полусонных предметов.

 

Н.К.Рерих. Нанда-Дэви (2). 1941

Так солнце насыщает огненным светом все сущее, даже вибрации воздуха. Потому и колорит Рериха взят из «кладовой солнца». Если смотреть издали, краски его картин сияют и горят, полные огненного дыхания.
Изумительно, как горы ежечасно, до неузнаваемости меняют свой облик от касания солнечного луча, словно великий Мастер коснулся вершин своей волшебной кистью и преображает их вид по своему вдохновенному настроению. Это видно хотя бы по двум вариантам картины «Нанда Деви» (1941). Вся гора полыхает золотисто-оранжевым пламенем, словно алмазный исполинский жар-цвет. Второй вариант — тот же утес спокойно струится белым солнечным светом. «Сама Природа, — говорит Елена Ивановна Рерих, — есть выражение высшего искусства в постоянном творчестве». «Горное озеро» (1941) — всех удивляет в этой мастерской работе невыразимо  прозрачное фиолетово-золотистое сияние зеркальной глади воды, как бы живительной и благодатной. Какой же другой художник мог отразить такое благословение в горной природе? Наверху — радужные полосы снежных склонов, зеленовато-алое небо так хорошо гармонирует с тоном озера. Такое же свечение и пылание цвета в картине «Лхаса».

 

Н.К.Рерих. Нанда-Дэви (2). 1941

Если всмотреться в «Границу Тибета» (1940), в этой небольшой картине очарует сказка темно-синего цвета. Смотрим ли мы на «Жемчуг исканий», или на другие бесчисленные гималайские пейзажи, — чаще всего мы наслаждаемся в них волшебством благословенного предрассветного часа.
Николай Рерих, долгие годы живший в Гималаях, наблюдал еще одно необычное, удивительное явление, которое походит на северное сияние и все же оно совсем другое, именно, «гималайское сияние», о котором он несколько раз упоминал в своих путевых очерках: «До зари задолго, при звездах — вся соседняя гора за рекою усеяна розоватыми огромными огнями. Они движутся; собираются в гирлянды; распадаются на части, вспыхивают и исчезают; несутся вперед и назад или соединяются в одно мощное пламя. В студеном ноябрьском воздухе дивуемся на это гималайское чудо, знакомое всем жителям местным. Можете наутро спросить Гура, и он, блеснув глазами, скажет про огни Девита; а другой шепнет о светлом воинстве Майтрейи. Огни земли, а вот и сияние небесное. <...>


Над снежными вершинами Гималаев полыхает светлое сияние, ярче звезд и причудливее зарниц. Кто же возжег эти столбы света, шествующие по небу? Не близки полярные края полунощные. Не блестеть в Гималаях сиянию севера. Не от северных сверканий эти столбы и лучи света. От Шамбалы они; от башни Великого Приходящего. "Майтрейя идет"».
Работая в Гималайском институте в Наггаре, на высоте двух километров над уровнем моря, в легендарной долине Кулу, по утрам вместе с солнцем приветствовал Рерих могучие, в сиянии снегов и ледников вершины. Путешествуя по далеким гималайским просторам, по Тибету, Ладаку, Сиккиму, Рерих всем своим существом впитывал вечно меняющуюся «мистерию» горной красоты. Сознание его вросло в мир идей Гималаев, он стремился художественно воссоздать их в образах своих картин. Взор мастера постоянно радовался полифонической, невыразимой музыке красок гор, как надземной космической симфонии.

 

Н.К.Рерих. Будда-победитель. 1925

То особое чувство художника, которое можно назвать радостью колорита, Рерих проявлял уже в первых работах, он утончил и развил его, соприкасаясь с очарованием гималайских красок. Показательно, в какой мере Гималаи воспитали художественный вкус Рериха. Это видим, наблюдая этапы развития его цветовых решений. Простой, свежий, суровый и яркий цвет — в раннем периоде творчества. Но в какой удивительной модуляции цветовых тонов и световом ритме расцветают полотна Рериха в длительном общении с многозвучной красотой Гималаев. Например, в 1924-1925 гг., наряду с воздушно-светлым, розово-фиолетовым колоритом серии «Майтрейя» («Красный Всадник»), Рерих смог дать удивительную глубину и силу темно-фиолетовых тонов в таких картинах, как «Моисей» и «Цзон-ка-па», или интенсивную насыщенность солнечного света в картине «Будда Победитель» и т.д. Его цвет обретает особую чистоту, звучность, внутреннее, можно сказать, духовное сияние. Каждая картина — как симфоническая гармония цветовых гамм. Так с каждым годом, вплоть до конца жизни, творчество Рериха становится мощнее, благозвучнее, утонченнее, сердечнее.


Картины Рериха недаром именуют «Державой Света» (так называется и одна из его книг), настолько его живопись насыщена светом, даже в темноте ночи чувствуется близость незримого звездного света. Его гамма красок — эманация света, излучаемого снегами вершин, заснувшими скалами, цветущими деревьями, сердечными или озаренными устремлением лицами людей.


Первое впечатление от выставки картин Николая Рериха: кажется, что на полотнах краски горят, фосфоресцируют, излучают, будто колорит картин подсвечивается скрытым источником света. Зритель входит как в волшебный сад лучей, пламени, отблесков света, еще не познав сущности картин. Даже если ум не постигает их смысла, чувство сердца — уже очаровано.
Характерен разговор двух посетителей выставки:
— Как бы ты чувствовал себя там, на вершине гор?
 — Я думаю, что я бы там сгорел.
Не лед, не холод, но огонь чувствуется в картинах Рериха. Там бушует пламя.
Этот, можно сказать, космический огонь Рерих воспринял от природы, от вечно живой и вечно преображающейся гаммы солнечной радуги. Этот огонь он черпал из человеческого сердца, горящего восторгом о прекрасном, из возвышенных порывов духа, из чистой любви и подвига жизни. И этот огонь, кристаллизованный в художественном вдохновении, он вдохнул в образы своего искусства.

 

Н.К.Рерих. Помни! После 1918г

Так картина «Помни» горит внутренним, нематериальным светом, как будто космическим сиянием. Кроме «школы солнца», языку света Рерих учился также у невыразимо светозарной лазури южного неба. Кто же, побывав на юге, не ощутил, как человека очаровывает, опьяняет неуловимо просветленный, можно сказать, блаженный воздух, который сразу хочется вдохнуть, как жизненный эликсир! Эту просветленную насыщенность атмосферы мы чувствуем и в картинах Рериха. Потому не случайно его называют не только Мастером Гор, но и виртуозом небесного колорита и воздушных, прозрачных далей. Его небо —духовный фон всех вещей, где объемно вырисовываются, вырастают, отражаются или сияют пластические формы и линии композиции.


Вполне возможно, что на цветовую палитру Рериха оказали влияние не только бесконечные, быстро меняющиеся переходы небесных тонов, которые он гармонизировал творческой силой духовной дисциплины, но и свойственная югу свежая звучность красок, необыкновенная их яркость.


Особенного мастерства Николай Рерих достигает в передаче голубого цвета. Его синий тон, по сути, является гаммой бесчисленных, тонких полутонов, один привлекательнее и  выразительнее другого. Но на его полотнах в радуге жизненного оптимизма расцветают и другие краски. Необъятная небесная лазурь у него переходит в другие оттенки радуги  —  в фиолетовые или слегка розовые, оранжевые, особенно в изображении восходов и закатов.
Но глаз зрителя радуют и бесконечные вариации зеленых тонов, например, в «Дозоре Гималаев» или в картине «Падма Самбхава». Кажется, что в живописи Рериха отражается столько же зеленых тонов, сколько в самой природе, где кто-то насчитал шестьдесят оттенков зеленого.

 

Н.К.Рерих. Борис и Глеб. 1942

Также вспомним величественный, пылающий пурпур в «Гэсэр-хане». В «Борисе и Глебе» — оба русских духовных подвижника объяты несколькими золотисто-желтыми, зеленоватыми световыми кругами излучений ауры, которая столь нежно прозрачна, что сквозь нее видны горизонты, озаренные восходом солнца. Рерих всю жизнь искал лучшую технику для своего искусства. От жесткой масляной живописи в юности он переходит на акварель, пастель, гуашь, масло, смешанное с темперой. Испробовав разные ее виды, он окончательно остановился на своей, изобретенной им самим темпере, которую считал самым подходящим, долговечным материалом для живописи.
В живописной практике Рерих использует и цветную основу грунта, чаще всего для этюдов при работе на картоне, иногда и на холсте. Он перепробовал многие виды изобразительного искусства: фреску, иконопись, мозаику, керамику, театрально-декорационную живопись, эскизы костюмов, графику, пока, наконец, не остановился на темперной живописи.

 

Н.К.Рерих. Эскиз мозаики к памятнику А.И.Куинджи. 1913

В записках о мозаике Рерих говорит: «Мозаика всегда была одним из любимых моих материалов. Ни в чем не выразить монументальность так твердо, как в мозаичных наборах. <...> Мозаика стоит как осколок вечности. В конце концов, и вся наша жизнь является своего рода мозаикой». Следует отметить, что Рерих использовал мозаику при создании памятника на могиле Куинджи в Санкт-Петербурге.
Неустанные поиски в технических средствах искусства и в художественных возможностях дали великое синтетическое мастерство цвета и композиции, которое возрастало с каждой новой работой.
В творческом росте Николая Рериха наблюдается, с одной стороны, органически прочувствованная и понятая красота красок, с другой — импульсивное, творческое стремление дополнить, усовершенствовать красоту природы, расширить ее цветовую палитру новыми оттенками цвета, созданными огненным воображением и чувствознанием.
Еще характерно для живописи Рериха то, что противоположные цветовые тона у него так удивительно созвучны, так дружно уживаются (например, «Сантана»). Яркие цвета друг другу не мешают, но живут вместе, как братья. Особенно если смотреть издали, открывается истинная гармония. Как в радуге трудно разграничить цветовые гаммы, так и в картинах Рериха чувствуется слияние самых тонких цветовых переходов.

 

Н.К.Рерих. Сантана. 1928

Истинно, приходится удивляться не только цветовой гармонии картин Рериха, но еще больше — великой гармонии в логике расстановки всех компонентов произведения, а именно — неисчерпаемому воображению художника, его способности к одухотворенной композиции. Он одинаково мастерски владеет эстетической тайной формы и цвета, умеет подчинить все художественное построение одной идее. Каждая картина — аккорд в симфонии его мировоззрения.
Еще нужно отметить возвышенность и торжественность композиции, звучность ритма линий и красок. Этическое благородство и мощь, которыми дышат образы его героев, подчеркиваются фоном просветленных, как будто надпространственных далей, и это еще больше усиливает торжественное космическое настроение картины.

 


Величие и красота Гималаев, преобразившие мировоззрение Рериха, изменили и его мироощущение, и восприятие природы. Природа стала одухотвореннее, глубже, мелодичнее, она как будто завибрировала незримыми, тончайшими цветовыми тонами и звуками. В природе, в ее широком, можно сказать, космическом измерении, услышал Рерих ту высшую, солнцеустремленную пульсацию, воспринять которую может только истинный художник, одаренный чуткостью духа.


Среди красоты Гималаев утончался и усовершенствовался и этический облик Рериха.
Конечно, нежные вибрации цвета, тонкие переходы, из которых «сотканы» картины Николая Рериха, вытекают не только из его абсолютного восприятия цвета, что, по аналогии с «абсолютным слухом», можно назвать «абсолютным слышанием цвета», но также и от нравственной чуткости самого великого художника. Это чувство красоты отражается в малейших нюансах музыки цвета и идей Рериха. С таким абсолютным этическим слухом Рерих старается подходить ко всем вещам, особенно к сокровенным понятиям человеческим, это мы чувствуем, читая его сочинения. Слух великого художника — духовно-музыкальный: он может услышать через вещи и явления отзвуки Космической Гармонии, и стремится выявить их в золотом ритме всей своей жизни, посвященной служению человечества. Кажется, что великий Мастер на вершинах Гималаев услышал звуки «музыки сфер», которую он так чудесно прославляет в одном из очерков:
«Остановите ли Симфонию Сфер? Прекратите ли громы небесные? Заставите ли умолкнуть водопады и вихри? Велите ли замолчать всем птицам и кличам оленьим?  Умертвите ли все песни людские? Заставите ли замолкнуть все Божественные напевы и созвучия?


Какой ужас водворился бы на земле без Вышнего Звука. Даже нельзя себе представить, что произошло бы с природою, ибо звук и свет нераздельно связаны между собою. Но, по счастью, никто этого губительного варварства и не может сделать, ибо ничьи силы не дотянутся до симфонии сфер, которая будет звучать и будет возвышать дух человеческий к новым творениям. <...>

 

Н.К.Рерих. Заклятие огня (эскиз декорации). 1907

Именно, не случайно звук так подчеркнут и в Библии, во всех древних Писаниях. Что же так тронет сердце человеческое, что же сделает его сразу и добрее и сострадательнее, вообще шире в объеме восприятия?» Не случайно Рерих страстно любил музыку. Уже с юности его увлекает и торжественно-величественный Бах, и певец космического братства Бетховен, и Мусоргский, и Римский-Корсаков. Но больше всего он полюбил Вагнера. В своем гималайском ашраме он каждый вечер слушал «Парсифаля», «Лоэнгрина», «Валькирию». К последней он обращался в некоторых дореволюционных картинах, например, в «Заклятии огня», где вершина скалы объята языками пламени. И друг его жизни, Елена Ивановна Рерих в юности занималась музыкой, была одаренной пианисткой.
Музыкальная культура, царившая в доме Рериха, отражалась в его работах, в строительстве жизни, как и во внутренней культуре мастера, музыкальности его духа.


Отметим еще одну особенность творчества Рериха — музыкальность, «звучание» не только цветовой гаммы, но и линий и даже всей композиции. Можно даже говорить о симфоническом принципе построения картин Рериха. Иногда создается впечатление, что в них все вибрирует, звучит, переливаясь в тончайших цветовых тонах, контурах, идейных компонентах.
Потому при первом взгляде на картины Рериха нам кажется, что краски его поют, струятся в неуловимых вибрациях. Мы все наблюдали, как знойным летним днем трепещут струи согретого воздуха, мы даже видели игру солнечных лучей. Но как возможно перенести эту небесную магию на неживой холст, застывшими мазками цвета? Кажется, что краски Рериха живые, так они свободны, будто дышат. В них — огненная энергия творца, которая дает краскам жизнь, одухотворяет их и насыщает мыслью.


Когда слушаешь игру на рояле видного мастера, кажется, что клавиатура превратилась в скрипку, звук уносится в беспредельную небесную лазурь, как будто играют не пальцами, но мыслями и чувствами. Все технически-вещественное в игре мастера исчезло, царит духовное, надземное звучание. Все естественно, свободно — будто слышишь эфирное дыхание вечности.


Так Рерих увековечил музыку на холсте. Даже не верится, что человек может так тонко и виртуозно владеть сложной техникой темперы. Кажется, что сердечная «антенна» художника воспринимает «музыку сфер» и дает ей расцвести в небывалом ликовании земной красоты.
Примечательно, что сказал один из посетителей выставки: «Когда я увидел выставку Рериха, меня встретила волна звуков. Каждая картина звучала, казалось, горела в неслышимой музыке».

 

Н.К.Рерих. Садко (декоративное панно). 1910

Н.К.Рерих. Садко (декоративное панно). 1910

 

Вспомним, что Скрябин пытался усилить язык своей музыки световыми и цветовыми эффектами. А художник Чюрленис, напротив, в свои композиции вкладывал элементы музыки.
Большая художественная музыкальность Рериха особенно выразилась в его театрально-декорационных произведениях (особенно в 1911—1919 гг.). Он создал декорации и эскизы костюмов для музыкальной драмы «Пер Гюнт», для опер «Князь Игорь», «Царь Салтан», «Садко», «Снегурочка», «Псковитянка», «Хованщина», «Тристан и Изольда», «Валькирия», к балету «Весна Священная», к драмам «Сестра Беатриса», «Принцесса Мален» и т.д. Рерих придал драме психологические цветовые лейтмотивы, значительно ее дополнив, выявив ее сущность. Ведь задача цвета — пробудить в зрителе известное эмоциональное или идейное настроение. Это мы уже видели в характеристиках изображенных Рерихом подвижников. О своих театрально-декорационных эскизах Рерих говорил: я сочиняю в созвучии с музыкой, выбирая цветовой лейтмотив, который соответствует тональности драмы.


Эти эскизы Рерих писал, словно музыку. Но музыкальное вдохновение спонтанно выражается и в других произведениях, поэтому можно говорить о внутренней музыкальности всего творчества художника.
К тому же сама удивительно многозвучная фантазия Рериха, которая льется из его творческого сознания — свободно, органически, как солнечный свет, — полна музыкальных элементов. Богатство тематических и композиционных мотивов в работах Рериха воистину неисчерпаемо. Кажется, что в Рерихе, так же как в Моцарте или Бетховене, вечно вибрирует и звучит космическая симфония, ему остается только моментально схватывать, импровизировать и творить, без больших «творческих мук», какие испытывает обычный художник в поисках сюжета.


Вдохновение сопровождает всю жизнь Рериха, можно сказать, каждый час творчества, оно стало ведущей звездой, путеводным огнем его деятельности. Сердечный огонь сияет, когда взлетает мысль.
Вспомним, что Рерих также — острозвучный, одухотворенный поэт. Он издал отдельную книгу стихов — «Цветы Мории». Поэтический талант — лирический или эпический — чувствуется во всем его искусстве. Рерих как поэт и художник иногда так переполнен сияющим, благословенным, творческим вдохновением, что сравнивает его с благодатью, которая лучистыми струями льется на него, но лишь немногие он в силах уловить и воплотить в своем искусстве: Твоя благодать наполняет руки мои. В избытке льется она сквозь мои пальцы. Не удержать мне всего. Не успеваю различать сияющие струи богатства. Твоя благая волна через руки льется на землю. Не вижу, кто подберет драгоценную влагу? Мелкие брызги на кого упадут? Домой не успею дойти. Изо всей благодати в руках, крепко сжатых, я донесу только капли.
Рерих написал и легендарно звучащие сказки и притчи, окрашенные своеобразным колоритом древнерусского языка и мысли. Его поэтический талант проявляется и в философских очерках, в призывах к друзьям и путевых заметках. Рерих пишет живописно, образно, как художник, обладающий спокойствием и любовью восточного мудреца.


 Мы уже говорили о Николае Рерихе как о мыслителе, вспоминали о цельности его мировоззрения. Рерих — мастер мысли — проявляется во всех компонентах своих картин. Истинно, картины Рериха — царство мысли. Все в них наполнено мыслью. Можно сказать, что Рерих мыслит в красках. Его творческие мысли воплощаются в определенные цветовые гаммы. Краски являются отражением познающей мысли. Как отдельные тона, так и весь цветовой фон картин, как мы видим, часто служат Рериху средством для характеристики изображаемой личности, выявлению духовной красоты героев или же их отдельных возвышенных качеств.


С другой стороны, Рерих мыслит образами — его идеи воплощаются в конкретных видениях и образах. Не только фигура человека, сидящего в размышлении или мчащегося в боевом напряжении, но и каждый предмет, будь то скала, облако, сам небосвод — все у него о чем-то говорит. Это может казаться символизмом, но в символических картинах Рериха нет ничего неясного, туманного, как, например, в поэзии немецких романтиков. В картинах ощущается сильное, здоровое, эволюционное дыхание. Под символикой Рериха кроется реальная действительность, воплощение четкой идеи. Истинно, символику Рериха скорее можно определить как великую правду жизни, или, говоря словами Рабиндраната Тагора, «само выражение прекрасного в природе — есть великая правда, только каждое сознание воспринимает правду красоты по-своему».


И разве сама природа не выражает своей великой правды в вечно пульсирующей активной жизни, постоянно меняя свой «психологический облик», свое настроение — то окрашиваясь лазурью трудового дня, то облекаясь в пурпур заката, то в мрачные бездны непогоды  — мятежа и очищения. Рерих просто старался читать вечную «Книгу Красоты» жизни, как это делает каждый великий художник, поборник прекрасного, по-своему подходящий к письменам сущего.


Истинно, многокрасочная палитра Рериха передает живую, реальную природу с ее неисчерпаемым богатством цветовых гамм, энергий, образов, индивидуальных и сверхличных ощущений человека и его идейных, альтруистических мотивов. Но у Рериха — необычный подход. Его реализм выражается в том, что он хочет слышать и видеть в природе такие эстетические звучания и краски, такую правду жизни, которую познал только он. Именно, Рерих в пульсирующей жизни нашей планеты услышал те жизнеутверждающие, эволюционные космические тона, которые может воспринять лишь высококультурный, музыкальный дух.

Искусство Рериха приближает к космической красоте
Пусть вместо сомнений и отрицаний зазвучат струны дальних миров.
Аум, 18

Пробудив желание к красоте Беспредельности во всем, человечество пойдет без оглядки.
Беспредельность, ч.1, 46

 

Великая чистая красота, которая проявляется на нашей планете, — во всех многообразных формах и процессах природы и взаимоотношениях людей, в истинном искусстве, поэзии, музыке и знании, в кристаллизации культуры и в творце этих высших ценностей — в прекрасной душе человека — уже есть отражение космической красоты.


Так каждая истинная, одухотворенная красота, которая выявляется как элемент гармонического ритма эволюции и которую воспринимает и переживает человеческое сознание, приближает его к космической гармонии.
Ученые и мыслители утверждают, что закон беспредельной гармонии движет весь Космос. Прекрасна сама космическая эволюция, в процессе которой из туманностей первичной материи появляются величественные солнечные системы и сонмы планет, и на них — живые несознательные, а может быть и сознательные существа, «властители природы».


Космическая эволюция есть процесс постепенного развития или расширения сознания: все стремится от бессознательности к сознательной жизни, от тьмы незнания к свету знания или истины. С другой стороны, космическая природа находится в вечном ритме творчества форм и совершенствования их в красоте. Герои духа и великие строители государств, творцы высокого искусства и поэзии, великие самоотверженные ученые и учителя общего блага в действительности являются сотрудниками природы, они интуитивно дополняют и завершают ее стремление к гармонии и совершенству.


Ныне человечество подошло к новой ступени эволюции — сношению с дальними мирами. Это соприкосновение с иными, далекими планетами даст людям возможность примкнуть к потоку космической эволюции. Дальние миры в сознании человечества, в его мечтах и помыслах — это миры высокого развития и красоты, которые соответствуют будущим формам нашей эволюции.


Наука уже допускает мысль, что существуют дальние миры или планеты, где обитают более развитые существа, где выше духовные и материальные достижения, где человек оперирует более тонкими психическими энергиями, где царят истинный мир и гармония, где человек сознательно стремится идти в одном ритме с эволюцией Космоса.
Также Рерих в одном из очерков говорит:
«Завещанные тончайшие энергии уже не отвлеченность для человечества; истинные ученые уже применяют их в своих благословенных опытах улучшения жизни. Давно предуказанная жизнь на дальних мирах и новые возможности земной жизни перестают быть сказками. Мы уже пользуемся этою реальностью и она создает нам новые часы возвышенного размышления».


Хочется также отметить, что говорит Елена Ивановна Рерих:
«...Наука идет такими гигантскими шагами вперед, что скоро будет осознана и следующая ступень, именно, ступень сотрудничества с Космосом, и тогда космическое сознание перестанет пугать даже самых неученых, а станет явлением обычным...» И тогда человек осознает свое место в Космосе.


Тончайшие градации огня духа, тонкие эманации чувств и этически возвышенные, бескорыстные мысли, образующие духовную сущность человека, — это и есть наследие высших планет или эволюции космической красоты.
Сознательно совершенствуя себя здесь, на Земле, человек становится путником к дальним прекрасным мирам.
Искусство Николая Рериха, со своими одухотворенными, сияющими, звучными цветовыми гаммами, с возвышенными идейными компонентами, с плеядой образов героев — этих высот человеческого духа — приближает нас к дальним мирам высшего совершенства, позволяет нашему сердцу соприкоснуться с космическим горизонтом. Ибо красота искусства Рериха, все ее лейтмотивы устремлены к красоте Космоса.
Воистину, «может ли прожить человек, не подняв глаз к звездам и ни разу не подумав о Беспредельности?» (Надземное, 448).


«...Мы должны стремиться ко всему, что может выводить наше сознание за пределы планеты» (Иерархия, 162).
Не только разумом, научно познающим, но именно сердцем, чистыми, возвышенными звучаниями творческого огня, преданностью и любовью, стремлением поднять свою жизнь и жизнь всего человечества на высшую, героическую ступень — человек рвется за пределы планеты, в иные, утонченные миры, в пространство, озаренное беспредельной свободой и возможностями. Лучшая, творческая, стремящаяся к познанию мысль человека летит вдаль, к вершине вершин, в звездные обители беспредельного света, он становится странником, принадлежащим к семье других разумных существ, устремленных к Беспредельности в гармоническом ритме космической эволюции.


Смелые открытия науки о звездах помогают множеству людей обрести крылья — летать в своих чувствах, воображении и мыслях, хотя их «крылья духа» еще в плену материи. Человечество еще не научилось использовать космические дары: гармонию сознания, доброжелательность, мир, гуманность в отношениях между людьми.
Истинно, людям прежде всего надо научиться сотрудничать между собою, чтобы обрести новое качество — стать сознательными космическими сотрудниками. Воистину, настоящее соприкосновение и сотрудничество с дальними мирами будут возможны только тогда, когда человечество на своей небольшой планете возведет замок духовного Света.
Молодые энтузиасты великого мира красоты, устремленные в Будущее, — мечтайте, устремляйтесь, горите самоотверженным дерзновением. Становитесь, прежде всего, подлинными участниками общей работы человечества, желайте создать единое братство на земле, как частицу чудесного венца Космической Общины, — так вы станете истинными сотрудниками Космоса.


Пусть дальние, высшие планеты станут мерилом строительства и совершенствования всей вашей жизни.
Пусть вашей величайшей целью будут эти лучшие, сияющие миры, куда человечество должно стремиться, выходя за пределы своей несовершенной планеты.
Когда-то мышление было племенное, затем — народное, национальное, планетарное, теперь человечество должно расцвести в космическом сознании.


Человек должен начать жить в Космосе сознательно, как созидатель, как участник эволюции, устремляясь к созвучию своей героической жизни с ритмом маэстозо, с ритмом Космоса.
Хотя мы еще далеки от этой смелой мечты, мы чувствуем, что искры высших миров уже достигают нашего сознания, и задача нашего духа — собрать эти искры в сокровенном ларце сердца.
Так в наиболее одухотворенные часы сердечного творчества и самоотвержения, в мгновения истинного восторга и сердечной любви в сущности человека действительно звучит музыка звездных сфер.
В высших взлетах вдохновения и достижений жизни, в героике общего блага человек, можно сказать, живет не только на нашей малой планете, но становится аккордом в симфонии беспредельной эволюции Вселенной.
Пифагор говорил, что каждая планета космически звучит своим основным тоном. Тем более можно утверждать, что каждый герой Красоты на Земле звучит своим особым космическим тоном, и ничто не может сравниться с красотой этого звучания.


Так дыхание огненной Красоты, беспредельного восхождения и души Космоса веет в картинах Рериха.
Проявляется ли этот трепет космического сознания в сердце зрителя, который долго созерцал необычное, величественное творчество Рериха и уходит с выставки с плененной красотою душой? Это трудно выразить словами. Только одно чувствуется — что красота искусства Рериха дарит красоту и нашему сердцу, и нашей жизни. Призывает не довольствоваться достигнутым, но сознательно устремляться к вершинам, к овладению новыми ступенями жизни, к высшим космическим идеалам и возможностям.


Искусство Рериха призывает, чтобы человек поднялся в духе над своей эгоистической, ограниченной, обыденной жизнью, к великому служению людям, чтобы в духовном братстве человечество поднялось к горним высотам Космоса.


ЛИТЕРАТУРА
1. Учение Живой Этики.
2. Держава Рериха. — М: Изобразительное искусство, 1994.
3. Е.И. Рерих. Письма. В 8-х тт. - М.: МЦР, 1999-2008.
4. Николай Рерих. Алтай—Гималаи. — Рига: Виеда, 1992.
5. Николай Рерих. Врата в Будущее. - Рига: Виеда, 1991.
6. Николай Рерих. Держава Света. Священный Дозор. — Рига: Виеда, 1992.
7. Николай Рерих. Листы Дневника. В 3-х тт. — М.: МЦР, 1995-1996.
8. Николай Рерих. Нерушимое. — Рига: Виеда, 1991.
9. Николай Рерих. Письма к В. Шибаеву. — Манускрипт.
10. Николай Рерих. Твердыня Пламенная. — Рига: Виеда, 1991.
11. Николай Рерих. Цветы Мории. Пути Благословения. Сердце Азии. — Рига: Виеда, 1992.
12. Н.К. Рерих. Собрание сочинений. — М.: Изд-во И.Д. Сытина, 1914.
13. Письма с Гор. Переписка Елены и Николая Рерих с Рихардом Рудзитисом. В 2-х тт. — Минск: Лотаць, 2000.
14. Рерих. — Riga: Izdevis Rericha Muzejs, 1939.
15. Рихард Рудзитис. Встречи с Юрием Рерихом. — Минск: Лотаць, 2002.

 

Публикуется по книге: Рудзитис Р. Космические струны в творчестве Николая Рериха/Рихард Рудзитис. Минск: Звезды Гор, 2009. — 170 с.


17.06.2011 20:19АВТОР: Р.Я. Рудзитис | ПРОСМОТРОВ: 4585




КОММЕНТАРИИ (0)

ВНИМАНИЕ:

В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:

1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".

2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.

3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".

4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.

5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".



Оставить комментарий

<< Вернуться к «О картинах Николая Константиновича Рериха. »