26 марта в 19:00 в Московском доме книги состоится презентация книги «Николай Рерих». Круглый стол «Наследие Николая Рериха – культурный мост между Россией и Индией» (Дели). Выставка Международного Центра Рерихов «Вселенная Мастера», посвященная 150-летию Н.К. Рериха, в Индии Выставка «Издания Международного Центра Рерихов» в Новосибирске. Новости буддизма в Санкт-Петербурге. Благотворительный фонд помощи бездомным животным. Сбор средств для восстановления культурной деятельности общественного Музея имени Н.К. Рериха. «Музей, который потеряла Россия». Виртуальный тур по залам Общественного музея им. Н.К. Рериха. Вся правда о Международном Центре Рерихов, его культурно-просветительской деятельности и достижениях. Фотохроника погрома общественного Музея имени Н.К. Рериха.

Начинающим Галереи Информация Авторам Контакты

Реклама



Наследие Рериха. Л.В. Шапошникова


Людмила Васильевна Шапошникова

 

 

 

7 мая в Москву спецрейсом из Индии было доставлено наследие Николая Константиновича Рериха и его жены Елены Ивановны. Оно передано Святославом Рерихом Фонду и Центру-Музею Ре­рихов в Москве. Значение этого события в нашей культурной жиз­ни переоценить трудно. По личному выбору Святослава Николае­вича Мосгорисполком выделил Фонду Рерихов особняк княгини Лопухиной недалеко от Волхонки, в нем со временем разместится Центр-Музей. Обозреватель «ЛГ» Ирма МАМАЛАДЗЕ обрати­лась к писателю и индологу Л.В.ШАПОШНИКОВОЙ с просьбой ответить на некоторые вопросы.

«Литературная газета», 30 мая 1990 г.

 

 

Прежде всего, Людмила Васильевна, поздравляю Вас и благодарю. Думаю, к словам благодарности присоединятся и все те, кому дороги творчество Рерихов и судьба отече­ственной культуры. Мне очень хотелось бы провести это интервью на «высокой ноте», но в истории с наследием Рерихов отразилось, на мой взгляд, слишком много типич­ного для нашего времени. Канву событий в общих чертах можно наметить так: в июле прошлого года «Советская культура» опубликовала письмо Святослава Николаевича. В этом письме он высказывал желание видеть в Москве специальный общественный Фонд и Центр-Музей, которым и передавал все наследие родителей. Публикатором письма был Р.Б.Рыбаков, заместитель директора Института вос­токоведения АН. Осенью Фонд был учрежден и зарегистри­рован, Вы и Рыбаков были названы Рерихом его доверенны­ми лицами. А зимой Вы и Сергей Житенев, представитель Фонда, полетели за наследием в Индию. Скажите, как во­обще удалось вопрос о наследии поставить на реальную по­чву? Ведь долгие годы не существовало надежды, что оно к нам вернется: не те были времена и не та власть.

 

— Вы сами и ответили на вопрос. Конечно, причина — в ситуации в стране в целом, в перестройке, в формировании но­вого мышления, в новом отношении к нашему культурному наследию, к духовным ценностям. В последние пять лет популяр­ность учения Рериха возросла невероятно. В обществе возник­ло желание как-то оформить рериховское культурное движение, создать что-то вроде центра, где было бы сосредоточено все, связанное с их духовным наследием.

 

Дело двигалось трудно, но в 1987 году Святослав Николае­вич встретился с М.С. Горбачевым. Идея такого центра была обсуждена и поддержана Михаилом Сергеевичем. Много поз­же она стала реализовываться на уровне государственных уч­реждений, были созданы какие-то группы экспертов... Не могу сказать Вам ничего определенного: я в этом деле участия не при­нимала. Долетали, правда, какие-то слухи о конфликтах, борь­бе амбиций, но все затягивалось. Так продолжалось до лета про­шлого года, когда Ростислав Борисович Рыбаков, индолог, член нашей комиссии по наследию Рерихов, которая существовала при Музее искусств народов Востока, привез из Индии от Ре­риха то самое письмо, в котором объяснялась концепция и Фон­да, и Центра-Музея именно как общественных организаций.

 

Мы взялись за дело, была создана орггруппа, которую воз­главил президент Академии художеств Б.С.Угаров, и она под­готовила создание Фонда. Мы встретились с Р.М.Горбачевой, получили ее поддержку, и осенью, после регистрации Фонда, Святослав Николаевич приехал в Москву и пригласил в Бангалор меня и Сергея Юрьевича Житенева, заместителя предсе­дателя Фонда, чтобы обсудить проблему наследия.

 

Появление Фонда, кажется, было встречено не очень дружелюбно?

 

Да, не очень. Видимо, за эти годы в определенных кру­гах уже сложилось мнение, кому это наследие должно принад­лежать, и кто за ним должен ехать. Рыбакова — закулисно — даже обвинили в фальсификации письма. Слишком много людей, считавших себя «духовными детьми Рериха», почувствовали себя обиженными, обойденными.

 

Что же помешало этим людям и организациям прим­кнуть к Вам, помочь Вам — ведь Вы выполняли волю Свя­тослава Николаевича?

 

Эта воля расходилась с надеждами многих людей. И по­казалось, что надежды — важнее.

 

— «Духовным наследникам» не понравился законный наследник?

 

Не понравился. Отсюда такое враждебное отношение к Фонду со стороны некоторых, отсюда и разговоры о фальсифи­кации письма.

 

Любопытно, что говорят теперь, когда Вы привез­ли наследие, испытывают ли неловкость? Впрочем, это вопрос риторический. Когда вообще возникла идея возвра­щения наследия Рерихов в Россию и почему Святослав Ни­колаевич избрал Вас и Р.Б.Рыбакова своими доверенными ли­цами?

 

Во многих письмах и статьях старшие Рерихи писали о том, что все, что они сделали, принадлежит России. Это, соб­ственно, было их завещанием. Уже в 60-е годы Святослав Ни­колаевич ставил вопрос о наследии. Со мной он впервые заго­ворил на эту тему в 1972 году, рассказал, что у него большой архив родителей, и спросил, кому можно этот архив передать и кто бы за это дело взялся. Вы знаете, что это были за годы, и я честно сказала Святославу Николаевичу, что пока не вижу такой возможности.

 

У Вас давние отношения с ним?

 

Давние, более 20 лет. Первый раз я посетила его в 1968-м, потом, приезжая в Индию, обязательно бывала у него. В 1972-м он пригласил меня пожить в Кулу, и я жила у них две недели, хотя в то время я Рерихом еще не «болела». Потом уже, постепенно, я бы сказала, под руководством Святослава Нико­лаевича я увлеклась, и эта тема стала для меня главной. Выбор моей кандидатуры как руководителя Центра и доверенного лица был для меня неожиданным.

 

Ну вот, только когда началась перестройка и Рерих встре­тился с Горбачевыми, разговор о передаче наследия встал на практическую основу. Тогда и возникла эта ситуация с различ­ными ведомствами, экспертами и всем прочим.

 

В результате к Святославу Николаевичу на переговоры отправились два человека: бывший  заместитель министра культуры Иванов, никакого отношения к Рериху не имевший, и преподаватель Института стран Азии и Африки Сазанова, член комиссии по рериховскому наследию, но никогда серьезно Ре­рихом не занимавшаяся.

 

Вокруг наследия стали закипать страсти?

 

Я так не могу сказать, скорее, возникла драматическая ситуация, суть которой состояла в том, что люди мало профес­сиональные и некомпетентные были направлены государством на очень сложное дело, существа которого они себе не представ­ляли. Естественно, визит не дал никаких результатов, но появил­ся ряд бумаг, из которых следовало, что, поскольку состояние здоровья Святослава Николаевича неважное, надо торопиться. Началось искусственное нагнетание крайней ситуации, когда возникает необходимость срочно принимать какие-то жесткие решения. Людей, которые должны были принимать решения, вводили в заблуждение разговорами о том, кому Рерих «даст» наследие, а кому «не даст». Святослав Николаевич всю зиму и весну тяжело болел, и это тоже наложило свой отпечаток: ста­ли раздаваться голоса, что надо «успеть» ...

 

— Я помню одну такую публикацию в «Неделе», она произвела неприятное впечатление.

 

Надеюсь, не только на Вас. И вот в обстановке ажиота­жа под рериховский центр требуют здание, совершенно не под­ходящее для хранилища, — стенка в стенку с Сандуновскими банями. Лишь бы успеть, не упустить. Это все было весной, а летом Рыбаков привез то самое письмо — письмо, в котором Святослав Николаевич выступал за создание общественного Фонда Рерихов. Вероятно, он исходил из того, что вневедом­ственная организация сможет полноценно изучать и пропаган­дировать наследие Рерихов, в иных случаях оно обречено на за­пасники и исследования от случая к случаю.

 

Конечно, момент передачи наследия очень деликатен, тем более когда речь идет о таком наследии. Следовало бы ждать дальнейших встречных шагов со стороны Святослава Николае­вича, но, к сожалению, торопливость и тут дала о себе знать.

 

Могу ли я понять Вас так, что на наследие Рерихов, кроме Фонда, претендовали какие-то другие организации?

 

По сведениям, которые у нас имеются, я могу ответить утвердительно. К наследию Рерихов проявили интерес самые неожиданные организации. И очень влиятельные. Не забудьте, наследие — это ценность, и ценность не малая. «Куда вы лезе­те, — сказало мне одно должностное лицо. — В этой игре вы­сокие ставки!».

 

И где бы оказалось наследие? Может, и на между­народных аукционах?

 

Во всяком случае, не там, где оно сейчас и куда предназ­начал его Святослав Николаевич.

 

Как же Вы вышли из положения? Кто Вам помог вы­возить груз?

 

Когда наследие было готово к вывозу, оформлены все документы: и на передачу наследия нам, и на вывоз его из Ин­дии, — положение наше усложнилось, и четкой уверенности, что мы сможем сразу все вывезти, у нас не было. Возникли труд­ности, которые я сейчас не бралась бы объяснить, и вот тут нам помог Юлий Михайлович Воронцов, первый заместитель мини­стра иностранных дел. «Транспортные» трудности были не един­ственными, были и другие, например, с деньгами (нам просто вовремя не высылали денег, с покупкой упаковочного материа­ла и со многим другим, включая наше питание). Святослав Ни­колаевич ощутил наше положение и деликатно нас подкармли­вал. Он же арендовал для нас машину, на которой мы ежеднев­но ездили в имение на работу. Да что говорить, мы разбирали архив, а Святославу Николаевичу все названивали и писали «друзья» из Москвы и убеждали, что он не тем доверился...

 

Хороши духовные наследники... Как же могло полу­читься, что вокруг имени Рерихов, которое само по себе стало символом консолидации, нравственности, культур­ного единения, возникли раскол и недобросовестность?

 

И это тоже связано с положением в стране. В течение многих лет создавался духовный вакуум, потом он, как пылесос, втягивал в себя все, что угодно. В этой ситуации появилась воз­можность спекулировать на истинных духовных ценностях. Эти спекуляции не миновали и Рериха. Конечно, я имею в виду не истинных, благородных поклонников Рериха, а всевозможных «учителей», гуру. Когда началась перестройка и оказалось, что наследие Рериха удивительно созвучно ей, популярность Рериха возросла. На Рериха буквально бросились — но бросились люди со своими комплексами, со своей бездуховностью, а по­нимание Рериха требует духовного резерва.

 

Так образовался поверхностный пласт движения, где стол­кнулись и амбиции, и тщеславие, и желание реализовать себя. Это — самое главное, в нашей стране ведь целые поколения так и не смогли по-настоящему реализовать себя, для нас это очень большая проблема. Ну и началось! Пошли какие-то из­бранные, посвященные толкователи философии Рериха... Ду­маю, не Рерих интересовал их, а они утверждали себя в Рерихе. Среди увлекшихся Рерихом есть люди малообразованные, а подчас и вовсе невежественные, которых привлекает внешняя, «сенсационная» сторона его учения.

 

— Да, скованное застоем сознание оказалось падким на все мистическое. Я помню бум вокруг «Семи дней в Гималаях» В.Сидорова, — сколько людей, вчера еще и не помышлявших ни об Индии, ни о Рерихе, почувствовали вдруг под ногами твер­дую почву! Возникла эйфория легкого вхождения «в тему», ха­рактерная для людей малообразованных, появился соответству­ющий апломб и агрессивность к инакомыслящим. Обыватель падок на сенсации.

 

— Понимание духовных традиций Востока требует культу­ры, интеллектуальной подготовки. Только тогда они открывают­ся в своей подлинной глубине, а не предстают смесью колдов­ства и астральных мистификаций. Тайна возникает тогда, когда не хватает знаний и духовного опыта. И «Семь дней в Гимала­ях», и последнее произведение Сидорова — «Мост над пото­ком», в котором, кстати, много неточностей и легкомысленных заявлений, очень помогли создать «околомистическую» среду.

 

Объем знаний, которые дают нам Рерихи, — это наше бу­дущее. Они базируются на огромном интеллектуальном слое европейской, русской и восточной культур. А ведь одна из важ­нейших задач XX века в духовной эволюции человечества — это задача сближения Востока и Запада.

 

— Вы говорите о широте Рериха. Но каким вернется он к нам? Это не праздный вопрос, есть тут два насто­раживающих момента. Первый связан с реальными попыт­ками вернуть Рериха под национальным знаменем. Как избавить Рериха от превращения в противоположность себе и дать ему возможность вернуться под своим флагом — знаменитым флагом Рериха? Второй момент — это же­лание увидеть в учении Рериха новую религию. Говорят, есть желающие имение Рерихов в Изваре превратить в мо­настырь и жить в нем по «рериховскому обряду».

 

Да, я слышала, на одной конференции женщина так и кричала: «Дайте мне Бога! Рерих мой Бог!» К сожалению, Ре­рих здесь не исключение. Мы, в сущности, очень склонны к ре­лигиозности, и наш истовый атеизм — обратная сторона нашей религиозности. Мы ведь и марксизм превратили в религию, и Сталину молились, как Богу. Появляется авторитет — сразу же появляется и желание бить головой о пьедестал. Но привлека­ет еще и идея избранничества: отгородиться стенами, поселить­ся узким кругом и жить спокойно в нашем противоречивом и жестоком мире. Но какое, скажите, это имеет отношение к Ре­риху?! Который считал человека сотворцом, способным подни­маться очень высоко по ступеням духовной эволюции.

 

Ну, а насчет того, чьим знаменем может стать Рерих... Лю­бого человека, который заметен в истории и чьи идеи привле­кательны для многих, разные силы всегда пытались использо­вать в своих целях. Сейчас Рериха пытаются использовать наши русофилы в качестве не национального, а националистического знамени. Есть группа людей, которые ищут у Рериха подтверж­дения своей ущербной идее. Но причем тут Рерих? Он интерна­ционален, его идея — это идея консолидации различных стран и народов. Вместе с тем он был радетелем русской культуры в лучшем смысле этого слова и понимал, что она — явление не изолированное, как хочется думать некоторым, а выросшее на синтезе многих культур: Рерихи говорят о связи русской куль­туры с индийской, скандинавской, татарской. Вообще все, чи­тавшие Рериха, конечно, обратили внимание на то, что ему ин­тересны и важны были факторы не разъединяющие, а объеди­няющие, он упорно подчеркивал идею единства культур на протяжении всего исторического времени.

 

— Наконец, главный вопрос: что Вы привезли, Людми­ла Васильевна?

 

— Мы работали в Бангалоре три с половиной месяца. Об­наружили пятнадцать сундуков архива. Архив уникален. В нем, собственно, три архива: самого Николая Константиновича, Еле­ны Ивановны и Юрия Николаевича. Это письма Рерихов различ­ным корреспондентам, точнее - копии писем, рукописи Николая Константиновича, которые еще не публиковались, например, большая серия «Листов дневника», из которой лишь немногие очерки увидели свет. Наиболее интересными, с моей точки зре­ния, являются записки Елены Ивановны, которые послужили основой целой серии уникальных философских книг Живой Этики, или Агни Йоги. Многое из этих записей нам еще не из­вестно, и они могут послужить богатейшим материалом для ис­следования и размышлений. Сейчас в нашем Центре-Музее организуется специальная публикаторская группа. Не все мож­но будет опубликовать сейчас, часть материала еще закрыта, и решение о его выпуске в свет будет принимать Святослав Ни­колаевич лично. Все это нужно было описать хотя бы прибли­зительно, упаковать, подготовить к дальнему пути. Мы нашли библиотеку старших Рерихов, ряд реликвий, принадлежащих их Учителям. Неожиданно обнаружили пуленепробиваемые жиле­ты, которыми они пользовались в Центрально-Азиатской экспе­диции. Оказывается, они знали об опасностях и готовились к ним.

 

Привезли мы граммофонные пластинки, которые по вече­рам слушали Рерихи: очень много Вагнера, особенно опера «Парсифаль», Рахманинов, Стравинский, Мусоргский, русские народные песни, Сибелиус — они очень его любили. Мы как бы проникли во внутренний мир Рерихов, получили представ­ление об их духовных переживаниях. Главное: мы привезли прах Николая Константиновича и Елены Ивановны. Две урны. Они хранились у Святослава Николаевича, и он их нам передал для создания мемориала.

 

Почему они не были захоронены? Было ли какое-то распоряжение самого Николая Рериха?

 

Я о таком распоряжении не знаю. В документе, подпи­санном Святославом Николаевичем, сказано, что прах переда­ется для создания мемориала Рерихов.

 

—  А камень, что стоит в Кулу, и ступа на так назы­ваемой могиле Елены Ивановны?

 

— Это только места кремации.

 

Помогал ли Вам Святослав Николаевич разбирать наследие?

 

Помогать физически он не мог, он разрешил нам все смотреть и охотно давал пояснения.

 

Можно только догадываться, что он чувствовал эти три месяца и что он чувствует сейчас.

 

Ему было очень тяжело, и мы это понимали. Он отры­вал родителей от себя, и отрывал с кровью. Он приговаривал: все будет хорошо. Но — шаг за шагом. И мы понимали, что этот «шагза шагом» он каждый раз делал в своей душе.

 

Было ли что-то, с чем Святослав Николаевич не хо­тел расстаться?

 

Из наследия старших Рерихов мы привезли все. На каж­дую часть наследия были написаны подробные списки, он их изучал, он видел, что отдает, — и подписывал каждую странич­ку этих списков.

 

Сколько картин Вы привезли?

 

Более четырехсот, причем среди них есть картины, ко­торых мы никогда не видели, они не экспонировались у нас. Это ряд гималайских пейзажей, «Святой Сергий» — один из вари­антов, который хранился у Святослава Николаевича, наконец, триптих с Учителем — совершенно удивительная вещь. Мно­гие картины требуют реставрации, поэтому сразу, к сожалению, устроить выставку будет невозможно.

 

Мне кажется, что вообще мы не очень скоро все уви­дим: в лопухинском особняке идет ремонт, и неизвестно, когда он кончится.

 

Я надеюсь, что он ускорится в связи с прибытием насле­дия. Мы очень заинтересованы в том, чтобы начать работу Цен­тра-Музея. Он ведь будет иметь научно-исследовательский и просветительский характер, мы планируем издание и переизда­ние работ Рерихов, мы должны помогать и сотрудничать с орга­низациями, которые сами издают Рерихов. Разумеется, мы не собираемся узурпировать чьи-то права, но мы обязаны следить за тем, чтобы вокруг Рерихов прекратились непрофессиональ­ная отсебятина, дилетантские упражнения. Чтобы поднять уро­вень рериховедения на должную высоту, мы предполагаем устраивать специальные семинары, лекции, будет работать библио­тека. Мы будем стараться превратить Центр в подлинный центр культурного притяжения для всех, кто интересуется Востоком и Рерихами.

 

— А Фонд? Каковы его функции?

 

Программа Фонда тоже достаточно широка. Во-первых, Фонд организует Центр-Музей. Во-вторых, он будет создавать свои филиалы, объединять Рериховские общества, сотрудничать с международными рериховскими центрами. То есть, это деятель­ность культурная и экономическая.

 

Есть ли у Фонда деньги для экономической деятель­ности? Вашими учредителями были и Фонд мира, и Фонд культуры, и творческие союзы. В печати, во всяком случае, вам была обещана поддержка.

 

Реально помог только Фонд мира. Он дал миллион руб­лей и обещал оплатить ремонт здания. Может, теперь и учреди­тели станут охотнее помогать.

 

Удачи Вам! Я знаю, что впереди у Вас много труд­ностей. Но я надеюсь, что имя Рериха объединит здоровые силы общества. И, как говорит Святослав Николаевич, бу­дем вместе стремиться к прекрасному.

 

 

*    *    *


 

 

 

 

28.06.2019 12:03АВТОР: Л.В. Шапошникова | ПРОСМОТРОВ: 749


ИСТОЧНИК: yro.narod.



КОММЕНТАРИИ (1)
  • Донара01-07-2019 18:20:01

    Спасибо за эту публикацию. Каждый из нас, прикоснувшийся творчеству великой семьи, наверное, понимает, что если мы хотим нести людям свет, то без борьбы за красоту, высокое искусство, это сделать будет невозможно. Людмила Васильевна Шапошникова подает нам не только пример такой жизни истинного борца за высокое и чистое, но и показывает каждому из нас, насколько труден такой путь.

ВНИМАНИЕ:

В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:

1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".

2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.

3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".

4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.

5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".



Оставить комментарий

<< Вернуться к «История РД »