26 марта в 19:00 в Московском доме книги состоится презентация книги «Николай Рерих». Круглый стол «Наследие Николая Рериха – культурный мост между Россией и Индией» (Дели). Выставка Международного Центра Рерихов «Вселенная Мастера», посвященная 150-летию Н.К. Рериха, в Индии Выставка «Издания Международного Центра Рерихов» в Новосибирске. Новости буддизма в Санкт-Петербурге. Благотворительный фонд помощи бездомным животным. Сбор средств для восстановления культурной деятельности общественного Музея имени Н.К. Рериха. «Музей, который потеряла Россия». Виртуальный тур по залам Общественного музея им. Н.К. Рериха. Вся правда о Международном Центре Рерихов, его культурно-просветительской деятельности и достижениях. Фотохроника погрома общественного Музея имени Н.К. Рериха.

Начинающим Галереи Информация Авторам Контакты

Реклама



Начало. Данэта Шафранская


Начало. Психическая энергия

 

Я не знаю, когда это началось, потому что росла среди растений, животных, птиц. Чувствовала себя им равной, понимала их язык. Это были мои друзья, к ним я бежала с бедой и радостью. С ними разговаривала, пыталась помочь им, а они помогали мне. На огороде у меня был свой участок- 4 сотки, где я высаживала цветы и фруктовые деревья. С ними мы каждый день встречали восход Солнца и радовались любой погоде. Вместе стояли под проливным дождем, гнулись под шквалистым ветром и были безмерно счастливы. Люди вокруг были разных национальностей: буряты, татары, поляки, немцы, эстонцы, литовцы, латыши, мордва и многие другие. С детства я понимала и говорила на 8 языках. Не потому, что учила, а просто надо было общаться с соседями, запоминались «ходовые» слова. А потом уж просто не хотелось быть «белой вороной» — говорили на — равных. Я на расстоянии видела, что происходит с людьми, животными. Взяв в руки книгу, могла прочесть ее, не открывая. Причем перед глазами был текст как в обычной книге. Этим я постоянно пользовалась. Времени учить уроки не было, поэтому, когда вызывали к доске, я просто «конспектировала» текст. На уроках логики нам задавали по 11-13 страниц наизусть. Тут я просто читала, и это было мне нетрудно.

 

Попробую вспомнить, что же было раньше:

 

Умерла бабушка, с которой мы жили все трудные до невероятия годы. Я сидела возле – больше было некому. Лежала она на столе, лицом к зеркалу, почему-то не завешенному. В локтевых сгибах горели свечи. Я устала смотреть на мертвое лицо и повернулась к зеркалу. Там лицо смотрелось лучше, живее. И вдруг бабушка начала подниматься. Изумившись, я повернулась лицом к ней — бабушек было две. Одна мертвая, неподвижная, другая – живая, воздушная, как кисея, трепещущая на ветру. Я очень обрадовалась, выскочила на крыльцо, чтобы сказать людям, что бабушка ожила. Выскочила и остолбенела: от соседнего дома по забору к нашему бежал огонь. Вот-вот вспыхнут сени, и сгорит ожившая бабушка. Я дико закричала на всю улицу, пытаясь раскидать забор. Хваталась за хворостинки прямо в огне и даже не ощутила, что огонь не обжигает. Соседи сбежались, пытались оттащить меня от забора. Кое-как оторвали и сунули головой в бочку с водой. Так обычно делали с квохчущими курами... Успокоилась, пошла в избу, села опять возле бабушки. Она была мертва.

 

На следующий день состоялись похороны. Пока шли по городу, все было обычно. На кладбище, у могилы собралось много народу — бабушку любили соседи. Стали говорить речи, прощаться. Целовали ее в лоб. Я стояла в стороне. Соседей это не устроило. Они потащили меня к гробу, дружно заставляли тоже поцеловать. Я не могла: передо мной лежала не бабушка, а холодный камень. Вырываясь из их рук, я оглянулась. За спинами людей стояла бабушка, моя любимая живая бабушка. И улыбалась. Я к ней обратилась за помощью: «Бабушка, зачем они заставляют меня целовать этот камень»?

 

Небо за спинами людей вдруг озарилось, стало ярко малиновым. Огонь надвигался на людей и могилу. В страхе я сорвалась с места и побежала прочь от огня. Сорвалась с обрыва на железную дорогу и сжалась в комок: надо мной грохотал поезд. Грохотал бесконечно долго, наконец, прошел. Я встала,— весь косогор кладбища был усеян людьми. Одни бежали ко мне, другие кричали: «А мы думали, что сейчас и тебя хоронить будем». Я посмотрела на них и, не оглядываясь, по рельсам ушла в город. С тех пор и до самого отъезда из города на это кладбище я не заходила.

 

Это было в 1945 году, а в 1983 году, когда началась непонятная школа, мне сказали, что это было первое посвящение. Т.е. мне показали, что человек не умирает, а погибает только его тело. Первый урок.

МОЯ ВТОРАЯ ЖИЗНЬт

В интернете я прочла о своей клинической смерти. Писали разные люди и писали по-разному, всё было неправдой. Почему-то они так мой рассказ восприняли. Наверное, настало время рассказать, как оно было на самом деле.

Случилось это в 1983 году. Я не спала две ночи, очень устала. А тут работа в ночную смену. Духота. Я оступилась и примерно с высоты двух метров упала на угол металлического шкафа. «Приземлилась» на голову, и тут же ослепила боль, раздался треск костей. Еле поднялась, ощупала голову — крови не было, а палец на целую фалангу проваливался в какое-то отверстие на голове. Кожа не порвалась, но кости разошлись. Удивилась. После работы зашла в институт посмотреть расписание зачетов. Из-за командировок уже накопила «хвостов». На каждом этаже висели объявления об отчислении, в основном, — студентов старших курсов  за недостойное поведение.

 

Вышла на крыльцо института - тут же на меня навалилась ватага пьяных мужиков. Стали оттеснять в сугроб. Один расстегнул штаны и шагнул ко мне. Я ухватила его левой рукой за ворот и туго сжала. Мужик, забывшись, полез в карман за ножом - штаны упали. Я подняла голову - прямо на нас шел декан. У меня перед глазами четко нарисовалось объявление о моем отчислении за недостойное поведение. Рука сжалась сильнее, лицо мужика исчезло. Остались только уши от шапки. Больше я ничего не видела, и руку оторвать не могла. Не могли ее разжать и четверо мужчин. Так меня и привезли в больницу с мужиком без штанов. Это был первый инсульт. Во время этого инсульта я впервые вылетела из тела.

 

Лежала под датчиками, ко мне подошла группа врачей, и я вдруг себя, лежащую, увидела сверху, из угла между стеной и потолком. Один датчик отстал, и его никак не могли приклеить. Я сунулась помогать - ничего не вышло. Пыталась что-то сказать врачам — не слышат. Появилось не удивление от своего положения, а недоумение и досада: как это я, инженер, не могу прикрепить к телу какую-то фитюльку?! С этого момента стала «летать» очень часто. Знала, что происходит в других палатах и у меня дома. Удивления это почему-то не вызвало. Приняла как должное.

 

За два года я получила три инсульта. После первых двух выходила на работу. Надо было расплачиваться за кооператив, а пенсии по инвалидности даже на еду не хватало, помощи ждать неоткуда. После третьего инсульта согласилась на пункцию. Видимо, сделали неудачно. Боль в позвоночнике была нестерпимой. Ходить не могла: появлялось ощущение разрыва в позвоночнике, переставала ощущать ноги. Падала, а люди шагали, часто попадая ногами в лицо. И бесполезно было просить отодвинуть меня с дороги — они попросту издевались:

 

«Надо пить меньше!» С работы пришлось уйти, и буквально через неделю меня парализовало, видимо, от безысходности. Я не могла пошевелить ни одним пальцем, только боль, ужасная боль. И так несколько месяцев, а потом вдруг как-то полегчало. Я поняла, что ухожу. Ухожу навсегда. Смотрела на комнату, на свои любимые книги и думала: «Зачем это все было?!» Попрощалась мысленно со всем и шагнула вперед, в океан света. Там было тепло, уютно и как-то ласково. Боль ушла, и я чего-то ждала. Читала молитву за молитвой на церковно-славянском. И удивлялась: я ж на русском ни одной не знаю! Но читала и ждала. Появился Он. Смотрел на меня очень строго. Я вполне осознанно ждала суда. И Он заговорил, не открывая рта. Его мысли ударяли меня в голову. Сильно, до звона. « Ты рождена была собирать и раздавать знания, а ты занялась производством военной техники. Ты вредишь людям, Природе. Природа тебя убирает».

 

Я всегда старалась работать хорошо, никому не быть в тягость. Вроде все получалось. И вдруг такое обвинение! Поразилась, но почему-то безропотно приняла его. Безоговорочно признала за Ним право судить меня. И попросила разрешения еще пожить с условием, что буду делать то, что надо. Он раздумчиво качнул головой, — « Посмотрим».

 

…Я долго не могла очнуться от этого разговора, а когда пришла в себя, оказалось, что стою у окна и смотрю на улицу. Каким-то образом прошла через всю комнату. С этого момента паралича как не бывало. Стала ходить и жить как все люди. Надо было выполнять обещание.

 

Поскольку вдоволь насмотрелась на страх, отчаяние, потерянность и бессмысленные смерти в больнице, решила помогать людям. Занялась медицинами всех народов, предварительно изучив программу мединститута. Прошла огромную школу по строению мира, человека, взаимоотношений всего живого в природе, ощутила существование множества миров, поняла связь жизни и смерти. Воочию увидела, что может Церковь. Знаю, как работает мысль и слово, которые могут и вылечить и убить. Невероятное количество знаний свалилось на меня. А главное — я узнала о бесконечных возможностях человека — не одного, избранного, а каждого! Если бы человек подозревал, на что он способен, сколько абсурдного, вредного ушло бы из нашей жизни!

 

… Вот так началась моя вторая жизнь. Через две с лишним недели я узнала, что мне разрешено жить дальше. Жить новой жизнью, весьма наполненной и интересной и ежедневно выполнять свое обещание.

Уроков в моей второй жизни было множество. Не все их я сразу усваивала. Сегодня расскажу об одном, неусвоенном. Но очень важном.

 

Информация. Пока я лежала в параличе, непрерывно шла информация, как бесконечная лента, не прерываясь ни на минуту. Я смотрела ее круглосуточно, и так несколько месяцев кряду. Информация шла о человеческом горе. Пожары, потопы, обвалы, извержения, насилия, убийства. Лишь изредка мелькали привычные кадры: прошел автобус, пробежала собака... Я не успевала вздохнуть облегченно, как снова на меня обрушивались человеческие несчастья. Сердце болело невыносимо, не было сил жить. Это продолжалось бесконечно долго, и вдруг большая мужская рука взяла мою правую руку и повернула ладонью навстречу информации, Лента остановилась. Я с недоверием несколько раз попробовала запустить и остановить информацию. Все получилось. Оказывается, я могла это сделать раньше, но не умела, не знала, что это возможно. Зато боль я испытала дичайшую, невыносимую. До сих пор не верю, что выжила.

 

…Прошли годы, я снова «купаюсь» в информации о насилии, убийствах, предательстве, о педофилии, о всяких мерзостях. И очень редко с экрана телевизора, в газетах, по радио «мелькает» хорошая информация о людях, достижениях, открытиях, просто человеческих поступках. Средства информации, которым мы бесконечно верили, у которых учились, превратились в помойку. Кто-то счел, что всем интересно копаться в грязном белье, муссировать сплетни. Толкуют о каком-то рейтинге, а большинство людей выбросило или готово выбросить телевизоры, радиоточки многие отключили, газеты идут на обертку.

 

Обидно за себя, за журналистов, за всех вокруг. Какой-то дурдом!. В конце концов и это пережить можно, если бы люди по старой памяти не верили всему, о чем говорят и пишут и не сходили с ума.

Кто-нибудь подумал о психике людей? Об их здоровье? Реклама и деньги решают все. А пора бы остановить этот поток и дать отдохнуть людям.

…Тогда я думала, что эта информация касается только меня, и мне пришлось заняться целительством по указанию целителей древности. Я думала, что это подсказка о внутреннем состоянии человека. И 9 лет наблюдала за психикой больных, старалась ее поправить. Но я ошиблась: нас всех учили останавливать плохую информацию. Показали, что мы можем это сделать. А на мне показали, насколько она тяжела и болезненна.

Познакомились, наконец…

Мне всегда очень хотелось побывать на Черном море. Об этом все знали. Где-то в 60-х за хорошую работу в ДОСААФ мне выделили деньги на дорогу до Адлера. Полетела, и как оказалось, зря. Я не готова была праздно лежать у моря. Все эти лежаки, закусочные, съемные квартиры вызывали только раздражение. Уехала в первую попавшуюся деревушку на берегу моря. Там было еще трое из Ленинграда /я называю город именем того времени/. Подружились, поделили комнаты, кастрюли – казалось все в порядке. Я ушла на берег моря, суровый, дикий. К воде спуска вблизи не было. Просидела несколько часов на скале, глядя на море. Оно было какое-то мрачное, рассерженное, тревожное. Попрощалась с ним и поехала домой. Поехала поездом по нижней дороге, чтобы увидеть как можно больше городов. Знакомство с морем не состоялось...

 

На свой первый в жизни международный форум в 1990 году я попала неожиданно. Разговаривала по телефону с Востоковым, который был в Сочи. Поймала его на том, что говорит мне неправду. И в доказательство рассказала, кто стоит рядом с ним, во что одет, о чем думает. Описала подробно комнату, все, что в ней было.

 

В тот же день мне принесли авиабилеты до Сочи через Москву. Поскольку я только что перенесла третий инсульт, разрешили взять сопровождающего. Я взяла с собой знакомого врача Сергея, на случай, если что случится, чтобы не валяться в чужом аэропорту. И ринулась в путь. Наверное, со стороны это выглядело дико: два года меня «хоронили», а я вдруг полетела через всю страну на какой-то форум.

 

В Дагомыс мы приехали затемно. Я потянула Сергея к морю, хоть ноги замочить, поздороваться. Побродила немножко по воде у берега, поздоровалась с морем, как с добрым знакомым и пошла спать.

В комнате нас было трое: 2 киевлянки и я. Познакомились, поговорили и в 12 ночи улеглись спать. Соседки мои заснули сразу, а мне не спалось. Сидела на кровати, поджав к подбородку колени и смотрела «кино» — бесконечно разворачивающуюся перед глазами ленту с историей края. Было в ней много печального: войны, сражения, вереницы пленных, кибитки, ханские шатры, костры, пиршества, наложницы, танцы. Были толпы людей, обреченно бредущих с узелками куда-то, точнее, в никуда.

 

Очень тяжелая история. Сердце сжималось от боли, казалось, вот-вот разорвется.

 

И вдруг перед глазами возникло зеленое поле стадиона. На него через ворота вбегала стайка мальчишек лет 10-12 с футбольным мячом. А за ними карапуз лет трех катил перед собой огромный мяч. Смотрел, смотрел, как играют старшие, и решил повторить их движения. Поднял ногу, чтоб ударить по своему мячу и повалился на спину. Чудная картинка!

 

Яркое солнце, изумрудно-зеленая трава, огромный бело-голубой мяч, ребенок, лежащий с задранной ногой и еще не понявший, что произошло. Все было так светло и радостно, что я расхохоталась.

 

Женщины проснулись, посмотрели на часы, потом на меня: «Ты что, чокнулась, в 5 утра хохочешь?», потом повернулись к стенке и затихли. Я вышла в сад — спать не хотелось…

 

Днем договорились с Сергеем сходить на море, искупаться. В обеденный перерыв пошли. По дороге Сергей отвлекся, заговорил с кем-то. Меня попросил: Ты без меня в море не лезь, я кивнула. Остановилась на берегу метрах в 10-12 от моря, скинула платье и уселась на камни загорать. Смотрела на море и думала: «Я его представляла ласковым, а оно суровое, мрачное» …Внезапно из моря вырвался язык воды, подхватил меня и слизнул в море. Это было неожиданно и странно: люди бегали и играли в мяч у самой воды. Их никто не трогал. Я сидела достаточно далеко. Почему меня?!

 

Оглянулась на берег. Он далеко, почти не виден. Руки и ноги не слушают — скованы. Вода тяжелая, с виду грязная, недружелюбная. Назад мне не вернуться; ну что ж, «помирать так с музыкой» — мой девиз с детства. Я перевернулась на спину, улеглась, поудобнее и сказала морю: «Ну, ты и чудище! Я так рвалась к тебе, хотела познакомиться, подружиться, а ты топишь меня». Больше не успела ничего сказать и даже подумать. Море мгновенно выплюнуло меня. Я оказалась на берегу метра на 4 дальше места, где сидела до этого. Автоматически сказала «спасибо». Подумала: «А вдруг волна опять слизнет?» Но не смогла сдвинуться с места даже на миллиметр.

 

Прибежавший Сергей увидел, что я мокрая, и заворчал: «Я просил тебя в море не лезть. А вдруг бы что случилось?!» Я промолчала. Но избавиться от мыслей о случившемся не могла: «Море живое. Оно думает…». Оказалось, это были не только мои мысли.

 

На форуме говорили о бедах моря. Запланировали на следующее лето пройти на теплоходе от Сочи до Стамбула и поговорить с морем, расспросить его обо всем. Я весь год с нетерпением ждала этого. Занимала деньги, чтобы оплатить форум и поехала в надежде поговорить с морем. Не представляла, как, но поговорить очень хотела.

 

Однако наша поездка сорвалась. Был 1991 год, денег на теплоход не дали. Форум неожиданно для меня стал форумом единения религий. Были представители всех конфессий – интересно. Но мысль о море не давала покоя. Хотелось обязательно понять: как это - поговорить?!

 

Погода стояла пасмурная, дождливая, в море не выходили. Мы с друзьями-журналистами решили прокатиться вдоль берега на прогулочном катере. Прошли по сходням, поднялись на верхнюю палубу и стояли, раздумывая: нужно ли нам это путешествие? Я отошла в сторонку, стояла у борта и думала: как поговорить с морем? Никто ведь ничего не рассказал. Протянула руки к морю, поставила ладони параллельно поверхности воды и, ни на что не надеясь, спросила мысленно: « На что жалуешься, море?» Спросила и отпрянула: передо мной вырос борт теплохода, в лицо мне полетели банки, бутылки, картофельные очистки. Это было настолько реально, что я отскочила вглубь палубы. Спохватилась и вернулась назад. «Что с тобой?» — спросила стоящая рядом Таня. Я не ответила, и  уже серьезно продолжила разговор с морем. Море показало, сколько мусора, железной арматуры лежит на дне, сколько нечистот и грязных потоков в него вливается. И много-много фонтанчиков сероводорода, широкую багровую полосу вдоль побережья длиной километров десять. Это был огонь. Я недоумевала: разве вода горит? Оказалось, случается и это.

 

…Ко мне подбежал встревоженный матрос: где течет, откуда вода? Оглянулась. Все вокруг было сухо, а с меня ручьями стекала вода. Толпа сразу ко мне придвинулась, стали искать течь, хотя откуда она? Мы стояли на верхней палубе, дождя не было. Люди суетились, я была спокойна: я говорила с морем, а море — это вода… Все естественно.

 

Не знаю, о чем думали люди. Я же в очередной раз уверилась: море нас слышит и понимает. Не понимаем и не хотим понять его мы. Мы сознательно глухи к его просьбам, ведь так удобнее.

 

…Мои друзья удивлялись, когда я протягивала к бушующему морю руку, и волны с ревом бьющиеся о пирс, стихали. Стояла спокойная ласковая гладь. Переходили на другие бушующие участки – все повторялось. Я проделала это много раз в разных местах, в разную погоду. Друзья думали: это-чудо, и я обладаю какими-то способностями. Ничего подобного! Я просто мысленно просила море успокоиться, не волноваться так. Люди не понимают, о чем говорят волны.

01.03.2013 11:43АВТОР: Данэта Шафранская | ПРОСМОТРОВ: 2346




КОММЕНТАРИИ (0)

ВНИМАНИЕ:

В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:

1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".

2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.

3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".

4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.

5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".



Оставить комментарий

<< Вернуться к «Психическая энергия »