Научно-популярное кино, современное телевидение и концепция управляемого хаоса. В.Л. Правдивцев
(К проблеме “Культура мышления”)
Вопрос о научно-популярном кино, как это не покажется кому-то странным – вопрос стратегический!
Нужен ли нам сегодня научно-популярный кинематограф? Убежден: абсолютно необходим. Может быть, больше чем когда бы то ни было. Это не частный вопрос. Речь идет о будущем России.
Посмотрите, что происходит с сегодняшней российской культурой. Чем нас потчует всесильное и всепроникающее телевидение?
И горд и наг пришел Разврат,
И перед ним сердца застыли,
За власть отечество забыли,
За злато продал брата брат.
Это А.С. Пушкин. А ведь будто про сегодняшнее телевидение! Идет потакание самым низким вкусам и воспитание самых низменных потребностей. Нас отучают думать. А заодно внедряют самую примитивную систему ценностей. Как писал другой поэт – М.Волошин (в поэме «Путями Каина»):
Что есть единый мировой желудок,
И нет иных богов, кроме него.
Если вдуматься, то даже реклама на телевидении – в первую очередь реклама не товаров, а образа жизни: «Бери от жизни всё!», «Ты этого достоин!», «Живи легко!», «Заставь всех играть по твоим правилам!», и т.п.
Западная идеология – постмодернизм
Всё началось с XVIII века – века материализма, когда стало формироваться новое философское и научное мировоззрение. Стержнем его была вера в возможность человеческого разума раз и навсегда познать мир как некое целое, как единую систему, подчиняющуюся определённым объективным законам. Это мировоззрение, которое впоследствии стали называть модернизмом, в своих теоретических построениях исходило из того, что человеку не только доступно некое абсолютное знание, но и дана способность воплотить в реальности. Более того, выявив основные законы природы и общества, он получит право на переустройство мира по своему усмотрению.
Тогда же был сформулирован и новый критерий того, что следует слушать, а что нет, кому надо доверять, а кому нет. Истинным отныне следовало признавать лишь логически доказанное знание, опирающееся на достоверные факты. Этот подход, который выбрасывает за пределы научных интересов необъяснимые природные явления, до сих пор царит в ортодоксальной науке.
Еще в XIX веке двоюродный брат Дарвина и родоначальник тестового подхода английский психолог Френсис Гальтон (Galton, 1822-1911) мечтал, что «вытеснив церковников с высших статусов социальной иерархии, можно будет создать во всем королевстве разновидность научного священничества». Увы, его мечты стали явью. Очень скоро профессиональное общение ученых свелось к ритуалам, основанным на общности представлений данной научной школы. Признание того или иного открытия стала зависеть лишь от принадлежности ученого к племени физиков, историков или лингвистов. Доказательства и аргументация свелись к ссылкам на труды канонизированных отцов данной науки. Как выразился Ю.М.Лотман (1922-1993), «Истина найдена, и жрецы стоят на ее страже!»
Добавим к этому, что в науке воцарил механицизм – представление любой реальности как машины. Как говорил Лейбниц (1646-1716), во многом предвосхитивший принципы современной математической логики, «процессы в теле человека и каждого живого существа являются такими же механическими, как и процессы в часах». Всё, в том числе и общество, должно быть построено по образцу машины. Человек – лишь один из видов сырья, подлежащего целенаправленной обработке для использования его наилучшим образом.
Как уже не раз бывало, сработал принцип: «Хотите погубить идею – доведите ее до абсурда». Сутью научного метода стало моделирование, при котором ученый, чтобы познать какую-то часть реальности, отсекает как «лишнее» всё, что не вписывается в его концепцию. Замена модернизмом сложных явлений их примитивными моделями, механистический подход к человеку и миру и, наконец, появление касты ортодоксального научного священничества, естественно, вызывали и продолжают вызывать у определенной части общества внутренний протест. Именно на этой почве расцвел постмодернизм – протестная идеология, не принимающая господствующих представлений о мире и человеке.
Вскоре постмодернизм стал моден. Этот чем-то завораживающий термин стали употреблять чуть ли не во всех сферах деятельности: в искусстве, философии, науке, политике, архитектуре… Но что скрывается за этим броским словом?
Оказалось, что в наше время нет более туманного понятия, чем постмодернизм. Даже тем, кто влюблен в этот термин, вряд ли удастся толком разъяснить его смысл. Каждый старается наделить его удобным для себя значением.
Так что же сегодня представляет собой постмодернизм?
Сегодняшний постмодернизм – достаточно ущербное мировосприятие, для которого единый и целостный мир просто «неподъёмен». Поэтому он разлагает его на бесконечные фрагменты, лишает мышление привычной для него логики. Парадоксально, но, осуждая науку за «узкую специализацию», постмодернисты пришли к тому же. Как говорится, противоположности сходятся. Вместо цельного взгляда на явления, у постмодернизма лишь совокупность фрагментарных «взглядов изнутри»: микрополитика, микроэкономика, частные микронауки и фрагментарные дискурсы («дискурс» – от франц. discour – «речь» – любимый термин постмодернистов, обозначающий, по сути, «разговор по поводу» и ведущий, сознательно или бессознательно, к забалтыванию важных тем).
Неспособность к целостному восприятию мира, фрагментирование, размазывание целостной действительности, деконструктивизм – главная черта постмодерна.
Отсюда естественно вытекает и вторая его характерная черта – страх перед определенностью и порядком, преклонение перед хаосом. Отвергая навязываемые наукой миру измерения, постмодернисты отказываются и от порядка, предпочитая ему хаос. Для них мир – лишь хаотическое взаимодействие случайностей.
Третья характерная черта постмодернизма, точнее, его принцип – амбивалентность истины. Протестуя против системности и гармоничности в мире, постмодернизм утверждает, что любые деления существуют лишь в сознании человека. Для этой философии нет ни добра, ни зла; ни истины, ни лжи; ни прекрасного, ни безобразного; ни нормального, ни аномального; ни идеала, ни успеха – никаких точек опоры! Постмодернист не ищет истину, да и не ставит такой цели. Как проповедовал Й.Геббельс (1897-1945), «ничто не имеет смысла — ни добро, ни зло, ни время и ни пространство, в котором то, что другие люди зовут успехом, уже не может служить мерой».
Подобная пропаганда дала плоды уже и у нас. Оглянешься вокруг, и вновь вспоминается Пушкин:
И безразлично в их речах
Добро и зло, всё стало тенью,
Всё было предано презренью…
Работа ведется тонко – начиная с детского возраста. Всего лишь один из последних примеров. На днях по каналу «Культура» для детей демонстрировался документальный фильм Би-Би-Си о хулиганах в животном мире. Показывают разную живность, которая ведет себя непотребным образом. Птиц, разрушающие гнезд соперников или ворующие из них приглянувшиеся предметы. Слонов, которые забавы ради ломают деревья. Агрессивных обезьян, нападающих на людей и отбирающих у них вещи и продукты и т.п. И, как вы думаете, каким вопросом заканчивается этот адресованный детям фильм? Не поверите: «Ребята, кто из этих хулиганов вам больше всего понравился?». Так даже с помощью познавательных фильмов в сознание малолеток внедряется определенная, в данном случае вполне скотская, система ценностей…
Для постмодерниста нет ничего святого! Он отвергает прошлые достижения, отрицает значение всего созданного до него, сознательно культивирует эрозию таких традиционных понятий, как нация, государство, гуманизм, история...
Естественно, что у постмодернизма есть и излюбленные способы самовыражения. Внимательный телезритель их прекрасно знает. Во-первых, это пренебрежение истиной ради занимательности. Для постмодернизма важен не смысл, а стиль говорения. «Как» несоизмеримо важнее, чем «что» и «почему». Важны не идеи и цель повествования, а его занимательность, манера изложения. Ради них истиной можно спокойно пренебречь.
Во-вторых, это мозаичность структуры. Постмодернизм разлагает, размазывает мир на бесконечные мозаичные фрагменты. В этом смешении, «свалке проявлений» невозможно выявить ни логических приоритетов, ни общих линий или идей. Результат закономерен: лишая сознание привычной логики, постмодернизм не расширяет, а лишь дезориентирует его.
Третья особенность постмодернизма – это нечеткость, алогичность, многословность, ложное глубокомыслие, бесконечные уточнения и отступления, нарочитая содержательная усложненность. Псевдоглубокие пространные размышления по самым незначительным поводам не только не проясняют предмета, но напротив — делают его еще более неопределенным, зыбким. Мысль так и не уходит в глубину предмета, поставленная проблема не решается, а размазывается по поверхности. Порой забывается, ради чего затеян весь разговор.
Четвертое, как это ни неожиданно для кого-то прозвучит – это всепроникающая ирония, ёрничанье и пародирование действительности. Стремление не быть, а казаться. И совершенно не случайно пародисты и самозванцы сегодня заполонили все сферы жизни: разного рода «кривые зеркала» на ТВ, конкурсы двойников, липовые награды и столь же липовые генеральские звания, липовые дипломы и ученые степени, мифические академии с академиками даже без высшего образования и прочая мимикрия. Всё объясняется просто: психологи знают, что так обычно камуфлируются беспокойство и беспомощность, несамостоятельность мышления, бесконечное плаванье по волнам сомнений, глубинный страх перед действительностью. Где смех, считал французский философ Анри Бергсон (1859-1941), там нет сильных эмоций, а если смех так или иначе присутствует везде, то это и означает, что человек уже не присутствует всерьез даже в собственном бытии.
Есть и другие отличительные черты постмодернизма. Это и суетливость, и псевдотворческая активность, и стремление к манипуляции сознанием, и усиленная пропаганда индивидуализма. Как признавался один из адептов постмодернизма, «самым крупным успехом манипуляции является удачное использование философии индивидуализма... На этом фундаменте и зиждется вся конструкция манипуляции».
Другой идеолог постмодернизма – Антонио Грамши (1891-1937), создавший новую теорию революции, учил, что надо действовать не в лоб, штурмуя базис общества, а через надстройку – силами интеллигентов, совершая «молекулярную агрессию» в сознание и разрушая «культурное ядро» общества. «Собьешь людей с толку, подорвешь культурные устои – бери всех тепленькими, перераспределяй собственность и власть как хочешь».
Важной задачей манипуляции является разрушение психологической защиты человека, его способности к критическому восприятию информации.
И особая роль в этом отводится телевидению.
Телевидение – канал для распространения идеологии постмодерна
Но сначала – об одном показательном эксперименте.
Не так давно видный английский политический комментатор Робин Дэй по заказу Би-Би-Си подготовил два варианта выступления на одну и ту же тему. Один вариант был от начала до конца ложным, другой – верным. Оба варианта были напечатаны в газете, переданы по радио и показаны по телевидению. Читателей, радиослушателей и телезрителей попросили ответить, какой вариант они считают правдой. Ответили почти 32 тыс. человек – для подобного исследования это огромное число.
И что же получилось? Среди радиослушателей сознательно (т.е. не угадывая) различили правду 46,6%, то есть, практически половина. Среди читателей газет таковых было несколько меньше – 28%, но все же почти треть. Но самое интересное было с телезрителями. Среди них правду сознательно различили лишь 3,6%. Меньше четырех процентов! Вывод, к которому пришли исследователи, был однозначным: по самой своей природе телевидение таково, что правда и ложь в его сообщениях практически неразличимы. Как сказал руководитель проекта, «умелый лжец знает, что надо глядеть в глаза собеседника» [1].
Почему телевидение оказалось гораздо более эффективным средством внушения и манипуляции сознанием, нежели печать и радио? Откуда у него эта удивительная способность стирать различие между правдой и ложью? Почему ТВ обладает воистину аномальной силой внушения? Почему даже явная ложь, представленная через телеэкран, не вызывает у телезрителя автоматического сигнала тревоги? Как отключается его психологическая защита?
Эксперты уже давно пришли к выводу: главный секрет телевидения в том, что оно многократно умножает мощность принципа комиксов. В чем суть этого принципа?
Комиксы, эти короткие упрощенные тексты, каждый фрагмент которых снабжен иллюстрацией, оказались гениальным способом передачи сообщений людям, не привыкшим читать. Любой, самый примитивный текст легко заглатывается, если сопровождался столь же примитивными рисунками. Иллюстрации делают книгу доступной даже для ребенка или подростка, который не в состоянии её осилить «без картинок». Впрочем, это справедливо для любого человека, в том числе и для ученого. Графики и диаграммы делают любую научную статью более интересной и понятной.
Этими вопросами серьезно занимались еще в Третьем рейхе. Уже тогда выяснилось, что обычно человек способен эффективно контролировать, «фильтровать» лишь те сообщения, которые получает только по одному из каналов восприятия – звуковому, зрительному, обонятельному, тактильному... Выяснилось также, что соединение даже двух каналов разрушает «фильтры» и резко повышает эффективность внедрения информации в сознание и подсознание. Соединение слова со зрительным образом было взято на вооружение. Комиксы стали первым мощным жанром, формирующим сознание «масс». Пропагандистская машина Геббельса особенно широко использовала принцип комиксов в листовках и кинопропаганде для идеологической обработки местного населения на оккупированных территориях.
После войны результаты исследований психологов и пропагандистов Третьего рейха были тщательно изучены западными идеологами. Оказалось, что добавление к тексту даже небольшой порции художественных зрительных знаков резко снижает порог усилий, необходимых для восприятия сообщения. Выяснилось также, что одновременное воздействие через разные каналы восприятия способно длительное время поддерживать интерес и внимание человека. Массовый зритель смотрит телевизор точно так же, как смотрел бы в окно вагона или в стеклянную дверцу стиральной машины на кувыркающееся в барабане белье. Вот красненькое мелькнуло, а вот – синенькое…
Сегодня «принцип комикса» используется повсеместно. Особенно он эффективен для снижения критических настроений у населения. Многократно подтверждено, что если дикторский текст дать на фоне кадров «с места событий» (или якобы «с места событий»), сообщение в большинстве случаев будет воспринято как очевидная истина. Замечено также, что критическое осмысление текста у зрителя резко затрудняется при интересном видеоряде, особенно если последний не имеет никакой связи с текстом. Иногда (может, для проверки тупости зрителя или с какими-то другими целями) телевизионщики на фоне сообщений выдают на экран абсолютно посторонние сюжеты – какие-то улицы, витрины, толпы зевак, животные…
ТВ обладает и еще одним очень важным свойством – «убаюкивающим эффектом». Сочетание визуальных образов, текста, музыки и домашней обстановки расслабляет мозг, настраивает на пассивность восприятия. Видный американский специалист в этой области поясняет технологию: «Телевидение не раздражает вас, не вынуждает реагировать, а просто освобождает от необходимости проявлять хоть какую-нибудь умственную активность. Ваш мозг работает в ни к чему не обязывающем направлении».
Сегодняшнее телевидение – это особый социальный институт, занимающийся интеллектуальной манипуляцией. Программирование поведения человека идет, прежде всего, путем создания фиктивной реальности. Характерно признание известного американского продюсера политических программ телевидения Д. Хьюитта, «мы не излагаем новости – мы их делаем; мы не вещаем истину – мы ее творим!»
Многие, наверно, обращали внимание, что в информационных программах актуальные репортажи «из горячих точек» частенько сопровождаются архивными видеозаписями многолетней давности. И это далеко не всегда вызвано отсутствием нужных съемок. Просто они не могут вызывать у зрителя нужной реакции.
Мир фантазии смешивается с миром факта. Для многих людей то, что вещают с экрана телевизора, становится синонимом реальности. Специальные исследования в США показали, что всё большее число людей, особенно детей и подростков, уже не способны различить телевизионную фикцию от реальной жизни.
Способы манипуляции сознанием телезрителя на ТВ уже настолько отлажены, что, удивлюсь, если по этому вопросу нет специальных учебных пособий (естественно, для узкого круга лиц). В умелых руках телевидение позволяет создавать нужный образ объекта даже в прямом эфире. Французский тележурналист учит: «Поставьте во время интервью человека так, чтобы камера смотрела на него снизу, и он сразу примет спесивый, чванливый вид. Смонтируйте кадры по своему усмотрению, вырежьте немного здесь, добавьте кое-что там, дайте соответствующий комментарий... и сможете доказать миллионам людей что угодно».
Особенно большой скачок в технологии манипулирования сознанием телезрителей сделали за рубежом. Встревоженные этим западные мыслители прямо заявляют, что небольшая профессиональная группа телевизионщиков уже превратилась в особое сословие, своего рода спецслужбу, ведущую войну против сознания и мышления всей массы своих соотечественников.
Они исходят из того, что самый легкий способ привлечь зрителя – это обратиться к скрытым, подавленным, нездоровым инстинктам и желаниям, которые гнездятся в подсознании. Если же эти желания гнездятся слишком глубоко, зрителя надо предварительно развратить, искусственно обострить нездоровый интерес.
И они добились своего. Сегодняшняя телепродукция стала своего рода духовным наркотиком. Зависимость людей от телевидения уже настолько велика, что зритель частично утратил свободу воли. Он проводит у экрана гораздо больше времени, чем ему требуется для получения информации или развлечений.
Любые дебаты на ТВ становятся театром с хорошей режиссурой. Приглашенные консультанты вообще могут не иметь собственных пристрастий. Знаю случай, когда известного политического деятеля, который буквально не сходит с экранов ТВ, пригласили на дебаты по одному важному вопросу. Перед передачей он цинично и на полном серьезе спросил режиссера, какую позицию он должен занять – «за» или «против»: «Я готов отстаивать любую». Подобные «актуальные» передачи – типичной пример манипуляция сознанием телезрителей. Особая роль отводится рекламе. Основная её задача – создавать наркотизирующий виртуальный, воображаемый мир, построенный по «проекту заказчика».
Но у рекламы есть и другие задачи, особенно не афишируемые. Так, неправдоподобно яркие рекламные образы призваны по контрасту подготовить почву для восприятия идей, заложенных в менее цветастых и якобы бесстрастных политических репортажах. Еще одна скрытая задача рекламы – нейтрализация духовных посылов. Разрывая ткань целостного художественного произведения (например, кинофильма), реклама, как установили психологи, резко снижает его благотворное воздействие на сознание человека. Десятилетнее исследование подростков в возрасте с 10 до 14 лет, организованное Фондом Карнеги, показало, что даже «пассивное созерцание рекламы ограничивает критическое мышление подростков и стимулирует их агрессивное поведение».
Для профессионалов сегодня очевидно: ТВ стало мощной разрушительной силой. Разрушая культурные устои, оно интенсивно пробивает брешь в духовной защите человека, и через эту брешь можно внедрить самые разные установки.
Сегодня независимые от ТВ социологи пришли к неожиданному выводу: под лозунгом «гипотезы катарсиса» СМИ западного общества с какой-то целью умышленно формирует в нём «культуру насилия». Преступления, катастрофы, кровавые и жестокие сцены – вот чем ежедневно кормят публику пресса и телевидение. При этом роль насилия в жизни сознательно преувеличивается. В жизни насилия значительно меньше, чем можно представить, глядя телевизионные передачи.
Проповедуя насилие как систему, теоретики ТВ пытаются представить его как эффективное средство решения жизненных проблем: мол, культура насилия на ТВ «заменяет реальность насилия». На деле же, утверждают психологи, культура насилия не только не заменяет, но узаконивает его реальность. Оно делает преступное насилие оправданным образом жизни для значительной части населения. Фактически ТВ стало самым мощным «генератором» насилия, которое активно переходит с экрана в реальную жизнь. Так, еще в 80-х годах в США 63% осужденных заявили, что совершили преступление, подражая телевизионным героям, а 22% переняли из передачи телевидения саму «технику преступления» [2].
То, что происходит сегодня в СМИ – не случайность
На Западе внимательно изучают все аспекты, связанные с влиянием СМИ и особенно ТВ на психику людей. Любопытное исследование на средства Национального научного фонда США проводилось в конце 1960-х годов в шести странах мира – «Сравнительные исследования в области воспитания детей». Психологов на фоне высокой агрессивности детей в США поразило отсутствие агрессивности у советских детей. Они пришли к выводу, что особый вклад в такую ситуацию вносит телевидение [3]. И сделали соответствующие выводы. Судя по всему, рекомендации психологов были учтены политологами при навязывании нам западной модели СМИ. Результаты мы видим. Если тридцать лет назад мать могла спокойно выпустить маленького ребенка одного на улицу, то сегодня…
Всё это делается целенаправленно. Доказательства? Пожалуйста. Элита деятелей западного ТВ, по собственному признанию, не позволяет своим детям и внукам смотреть телевизор, за исключением очень небольшого числа спокойных, приличных и познавательных программ, подобных тем, что были характерны для советского ТВ.
Один из отцов холодной войны, госсекретарь США Джон Фостер Даллес (1888-1959) в свое время сказал: «Если бы я должен был избрать только один принцип внешней политики и никакой другой, я провозгласил бы таким принципом свободный поток информации». Впервые эта доктрина была выдвинута на международном уровне в феврале 1945 г., а после войны стала важным оружием США в холодной войне против СССР. Наша «перестройка» не только устранила все препоны для этого «свободного потока», но и беспечно открыла ему все шлюзы.
Давно замечено: самые интересные, самые лучшие передачи на нашем ТВ идут в самое неудобное для зрителя время. И это не случайно. На ТВ оправдываются: «мы должны развлекать, простой зритель ничего другого смотреть не хочет». Мягко говоря, это не так! А те, кто так говорит, либо сознательно лукавят, либо не знают зрителя, либо ориентируются только на определенную его прослойку – причем худшую. Достаточно поговорить с тем же «простым» зрителем, чтобы услышать: «нечего смотреть», «нас держат за полных болванов». Это уже практически массовая оценка. И она не случайна. Потому что сегодняшнее ТВ сознательно или бессознательно вступило в конфликт с российским менталитетом и нашими традиционными ценностями.
Цель Запада – выращивание массового человека
Так уж было угодно истории, что нашей сильной стороной всегда была универсальность. Может, по бедности («Голь на выдумку хитра»), а может, по каким-то другим причинам, мы испокон веку славились «Оч.умелыми ручками» и столь же «Оч.умелыми мозгами». Мы всегда жили и воевали не по правилам. Творческие, нестандартные решения любых проблем: бытовых, художественных, технических, военных… – в этом всегда была наша сила.
В подготовке творческой личности видело свои задачи и наше образование. У нас всегда понимали, что в творчестве решающую роль играют универсальность и широкий кругозор. Именно они являются источником неожиданных и интересных ассоциаций, которые, в свою очередь, как считают психологи – залог оригинальных творческих решений.
Что нам навязывают сегодня? Западную модель цивилизации «нажимателей кнопок» с нетворческим трудом, узкую специализацию, подготовку отдельно специалистов «по правой кнопке» и отдельно – «по левой». На Западе – понятно. Там уже давно поняли, что узкая специализация – очень удобный способ управлять социальными процессами. Спрос на узкую профессию невелик, и это делает работника более управляемым, зависимым, если не сказать закабаленным.
На Западе сознательно и целенаправленно выращивается так называемый массовый человек – субъект с чрезвычайно суженным кругозором. Характеризуя такого массового человека, И.Ильин пишет: «Главный орган его — это чувственное восприятие, обработанное плоским рассудком. Духа он не ведает; над религией посмеивается; в совесть не верит; честность для него "понятие относительное". Зато он верит в технику, в силу лжи и интриги...» [4]. Вкус у массового человека (а хороший вкус требует направленного образования и развития) изначально не развивается. Он формируется продуктами массовой культуры, которые окончательно развращают и опошляют его; идеалы и ценности замещаются стандартами и модой. Псевдотворческая активность (или попросту суета, «крысиные гонки») «по изменению мелочей в оформлении, стиле одежды, дизайне автомобилей, мебели и т.д. побуждает людей хотеть и покупать всё больше всё более новых вещей, независимо от реальной потребности, не оглядываясь на реальные возможности невосстановимых ресурсов природы» [5].
Для чего всё это делается? А чтобы человек массы не анализировал, не рассуждал и послушно двигался в указанном ему направлении.
Образование заменяется натаскиванием на тесты. Самым большим мысленным усилием для массового человека становится выбор между предлагаемыми ему несколькими точками зрения или позициями – уже изначально сформулированными (не им самим, но для него).
По тому же пути пытаются пустить и наши образование и культуру. И результаты уже есть. Грамотность падает катастрофическими темпами. Чтобы убедиться в этом, достаточно почитать ценники в магазинах или бегущую строку по телевизору. Да что там ценники! Возьмем престижный факультет журналистики МГУ, куда обычно набирают наиболее грамотных ребят. Судя по результатам ЕГЭ, в 2009 году на этом факультете появились исключительно грамотные первокурсники. Осенью 2009 года им было предложено написать традиционный установочный диктант, чтобы оценить их знание русского языка. С подобным диктантом обычно не справляются 3-4 человека.
На этот раз были побиты все рекорды. 82% студентов сделали на одной странице текста в среднем по 24-25 ошибок! Среди этих грамотеев – 15 студентов имели на тестах ЕГЭ по 100 баллов. Лишь 18% студентов на странице текста сделали меньше девяти ошибок. Иногда в одном слове первокурсники умудрялись делать по 3-4 ошибки. Напиши это слово отдельно – и немногие догадаются, о чем идет речь. К примеру, слово «рыца». О чём это? Оказывается это глагол «рыться». Вот еще несколько перлов первокурсников газетного отделения журфака МГУ: поциэнт (пациент), удастса (удастся), врочи (врачи), нез наю (не знаю), генирал, через-чюр, оррестоватъ [6].
Это лишь один из результатов внедрения тестового подхода в образование. Сегодня его усиленно насаждают буквально с детского сада: «Дети, выберите из трёх вариантов правильный». А взгляните на телевизионные шоу-программы, бесстыдно скопированные (так называемые «кальки») с западных образцов. Они – на принципах того же тестового подхода. Мнение участников никого не интересует. Им предлагают просто выбрать тот или иной вариант ответов – заранее уже кем-то заготовленных. Реального обсуждения проблем нет. Оно заменено на умело срежиссированный спектакль.
Деградации противостоять можно
Деградации и оскудению творческого потенциала нации противостоять можно и нужно. Я убежден: серьезную роль в этом может сыграть научно-популярный кинематограф и, в частности, тематика «Непознанного» в нём.
Уверяют, что научно-популярные фильмы уже не пользуются спросом, особенно у молодежи. Смею заверить: это не соответствует действительности! Качественно сделанные научно-популярные фильмы, которые касаются «непознанного» – это беспроигрышный вариант. Хотя бы потому, что загадка, тайна – всегда притягательна для человека. Гипотезы мироздания, происхождения человека и человечества, загадки погибших цивилизаций, удивительные находки… Паранормальные феномены, загадочные явления и сверхспособности человеческой психики, таинства рождения и смерти, аномальные зоны, неопознанные летающие объекты, криптозоология и многое другое, что пока не находит объяснения в рамках существующих научных теорий… Всё это неисчерпаемый кладезь тем для научно-популярных фильмов.
В чем важность фильмов, ориентированных на эту тематику?
Во-первых, они способны (и должны) будировать мысль, расширять мировоззренческие горизонты зрителей. Особенно кругозор подрастающего поколения.
Раньше его давали книги. Думаю, Жюль Верн сделал для человечества не меньше, чем Эдисон. Он будил молодые умы, увлекал, показывал направления. Более семидесяти его научных предвидений, которые казались фантастикой – уже сбылись. Потому что люди знали, что искать и куда двигаться.
В том же направлении, хотя и в жестких условиях тематической цензуры, работали и советские кинематографисты. Центрнаучфильм, ленинградская, киевская студии научно-популярных фильмов... Прекрасный киножурнал для детей «Хочу всё знать!».
Конечно, современный зритель уже не тот, что был в советское время. Он избалован компьютерными возможностями и красивыми кадрами. Молодому человеку скучен классический, похожий на лекцию, «науч-поп». Ему нужна динамика, «action», история, интрига, детектив, расследование… И он прав.
Но здесь нас подстерегают свои опасности. Бездумно идти на поводу у рекламных клипмейкеров нельзя. Потому что задачи – противоположные.
Задача рекламы – обесточить мозг и залезть в подсознание. Это хорошо научились делать психотехнологи. Один из методов – «клиповое восприятие». Кадр держится 1-2 секунды. Глаз еще не успел рассмотреть, а мозг – понять смысл увиденного, как кадр меняется на следующий, столь же короткий. И т.д. Сделав несколько бесполезных попыток разобраться в этой визуальной чехарде, мозг отказывается анализировать и критически воспринимать предъявляемое на экране. Он переходит в режим пассивного наблюдения за цветным бельишком в стиральной машине. Что и требовалось. Теперь в подсознание оглушенного зрителя легко заложить любые словесные или визуальные формулы.
У авторов научно-популярного фильма задача противоположная – разбудить познавательную активность. А потому и средства должны быть иными. Уважая зрителя, надо дать ему время рассмотреть и подумать, разбудить необходимые ассоциации. И при этом еще не стать скучным и занудливым.
Во-вторых, грамотно сделанные научно-популярные фильмы могут помочь нашим ученым обнародовать свои идеи, привлечь широкое внимание к новым направлениям в науке и технике.
Это особенно важно сейчас, когда идет искусственное замалчивание или дискредитация целого ряда перспективных направлений в науке. Это и альтернативная энергетика, и изучение аномальных явлений в природе, исследование особых состояний сознания человека, его энергоинформационного взаимодействия с окружающим миром, виртуальные реальности и прочее.
Исследования в этих областях интенсивно ведутся за рубежом. Там уже понимают, что за ними – будущее. Так, уже стало очевидным, что изучение наномира немыслимо без учета особых, пока еще мало исследованных возможностей человеческой психики. Во многих экспериментах ученые уже вынуждены учитывать непосредственное влияние сознания человека на структуру и свойства материальных объектов. Телепатия, мысленное воздействие на технические средства и живые организмы, телепортация, считывание информации на расстоянии, дистанционное воздействие на химические и физические процессы… В США, Китае и других странах в этих направлениях работают десятки научных центров.
Это за рубежом. У нас же, несмотря на имеющиеся серьезные научные результаты, эти направления объявлены лженаукой. Эксплуатируя лозунг борьбы с шарлатанами (которых, к сожалению, немало) ведется шельмование целых научных направлений.
Все мы прекрасно понимаем, что в мире есть силы, которым невыгодно развитие образования и науки в России. Эти силы часто действуют чужими руками. Для них все средства хороши: от искусного передергивания фактов до прямой клеветы и наветов. В результате перспективные направления в нашей стране лишаются финансирования, исследования тормозятся, мы начинаем отставать и становимся всё более зависимыми от западных технологий. Высококвалифицированные специалисты, чтобы осуществить свои научные идеи, вынуждены уезжать за рубеж. А там их принимают не просто охотно, а с распростертыми объятиями: дают кафедры, прекрасно оснащенные лаборатории, под них создают исследовательские центры… Не будем забывать, что подготовка этих специалистов шла, между прочим, на российские деньги. И немалые.
В итоге мы можем оказаться беззащитными перед лицом суровой реальности. Ведь многие исследования, которые у нас попадают под неофициальный запрет, за рубежом активно проводятся. И далеко не всегда с мирными целями.
Научно-популярный кинематограф может внести свой вклад в борьбе с этой ситуацией. Хотя бы тем, что предоставит трибуну нашим исследователям для обнародования своих идей и результатов своей работы.
Это далеко не полный перечень тем, которые могут быть затронуты в научно-популярных фильмах. Вопрос лишь в том, как их подавать. Технические возможности сегодня – огромные. Компьютерный монтаж и компьютерная графика позволяют делать то, что нашим предшественникам и не снилось. Прекрасно зарекомендовали себя реконструкция событий, игровые включения…
Сегодня можно сделать красивое кино. Но кроме этого важно, чтобы в нем билась живая, будирующая мысль. А это трудно.
На первый взгляд, современное ТВ буквально вцепилось в тематику непознанного. Циклы подобных передач уже есть почти на каждом канале. Но не стоит обольщаться: большинство передач делается вовсе не ради поиска истины. Их цель – привлечение рекламодателей. На этих передачах, благодаря их рейтингу, делаются очень большие деньги. Какие – нам, конечно, не скажут, но порядок цифр вы можете себе представить. Приведу некоторые зарубежные данные.
В конце 80-х годов плата за передачу 30-секундного рекламного ролика во время вечернего сериала на американском телевидении составляла в среднем 67 тыс. долларов, а во время популярных спортивных состязаний – 345 тыс. долларов. В 2000 г. показ 30-секундного ролика во время финального матча чемпионата США по американскому футболу стоил 1,5 млн. долларов.
Подчеркиваю: это плата всего за полуминутный ролик. А учитывая, что в США реклама занимает около 15 минут в час, то есть около 1/4 эфирного времени (у нас сегодня – не меньше), то телевидение за час получает от рекламы миллионы долларов.
Многие из вас не раз участвовали в передачах о непознанном, а потом были разочарованы их качеством. Почему? Да потому делаются они чаще всего по отработанным канонам постмодерна.
Это и пренебрежение истиной ради занимательности, и бессмысленная свалка отдельных фактов, и отсутствие логики, и псевдоглубокие пространные размышления, и растекание по поверхности, когда зритель уже не помнит, ради чего затеян разговор. И так называемый «лужок».
Как-то мне прямо заявили на одном из центральных телеканалов: «Нам никаких идей не нужно. Нам нужен «лужок». И пояснили: «представьте себе, что вы идете по лугу и видите разные цветочки: синенькие, желтенькие, красненькие… Так должен быть построен и ваш фильм. Зритель ни о чем не должен думать. Он должен просто получать удовольствие от чередования кадров».
Огромное количество публикаций и кажущаяся доступность материала по этой модной тематике создали иллюзию, что темой «непознанного» можно заниматься походя, без серьезной подготовки. Увы, так не бывает. Начитавшись подборок по той или иной узкой теме, но не зная огромных пластов связанной с ней информации, легко стать жертвой дезинформации. А ей – по невежеству, безответственности или по злому умыслу – буквально пропитаны СМИ. И тогда благие намерения превращаются в профанацию – тиражирование лжи или невежества, что мы нередко можем наблюдать на ТВ. Идет осознанное и неосознанное забалтывание, а значит и дискредитация очень важных направлений исследований.
В научно-популярном кино недопустимы те вольности с текстом и видеорядом, которые позволительны для игрового. За каждым словом или кадром должно стоять глубокое понимание того, о чем идет речь. Очень легко по малограмотности исказить суть и подставить под критику и избиение того, чьи идеи хотел пропагандировать. К сожалению, такие случаи тоже нередки. И часто после такой «медвежьей услуги» серьезные ученые категорически отказываются иметь дело с кинематографистами или телевизионщиками.
И еще один аспект ответственности. Когда слышишь, что научное знание всегда есть добро, вспоминается саркастическая реплика Ф.Ницше (1844-1900): «Где древо познания – там всегда рай» так вещают и старейшие, и новейшие змеи». Обращаюсь к вам как к соратникам. Далеко не всё, о чем вы знаете, должно стать достоянием посторонних или случайных людей. По разным причинам. И чтобы знания в злые или невежественные руки не попали. И чтобы, как бывало не раз, нашей стране потом не пришлось платить зарубежным дельцам за наши же собственные идеи. Ведь далеко не все они запатентованы за рубежом. И, наконец, как говаривали на Востоке, «если вы хотите получить красивую розу, не надо бутон раскрывать пальцами. Полейте ее, подкормите, защитите от напастей. Всему свое время».
В общем, как говорил Жванецкий, «тщательнéе» надо. Ответственность уж больно велика. И «не бойтесь совершенства, оно нам не грозит». Это уже Сальватор Дали (1904-1989).
И последнее. Должны ли научно-популярные фильмы расставлять все точки над i и давать ответы на все вопросы? Не думаю. Такие фильмы – скорее повод поговорить о тайнах, которые реально существуют в нашей жизни, разбудить интерес к познанию. Ведь мир еще далеко не познан, и его главные тайны не разгаданы.
«Грош цена той науке, которая не помогает нам разгадать свою судьбу и судьбы других людей (…), [которая] не отвечает на коренные вопросы бытия: зачем мы живем? что происходит после смерти? почему с нами случается то или иное событие? что движет случаем?» [7]
Это высказывание Юрия Арабова – одного из ведущих наших кинодраматургов – в полной мере относится и научно-популярному кинематографу. Если мы будем с ответственностью и знанием дела поднимать эти темы в фильмах, успех им будет обеспечен…
Примечания
1. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М. – Алгоритм, 2000
2. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М. – Алгоритм, 2000
3. Бронфенбреннер У. «Два мира детства. Дети в США и СССР», М., 1976 г.
4. Ильин И. О грядущей России. Избранные статьи. М., 1993. С. 18.
5. Самохвалова В.И. Творчество: божественный дар; космический принцип; родовая идентичность человека: Научное издание. — М: РУДН, 2007. С.524
6. Эти данные были опубликованы в газете "Московский комсомолец» от 2 октября 2009 года в статье Марины Лемуткиной "100 баллов за ЕГЭ — это «через чюр»".
7. Арабов Ю.Н. «Механика судеб. Опыт драматургии «действительной жизни». М.: Издательский дом «Парад». 1997, 239с. С.11, 12.
Правдивцев Виталий Леонидович, сценарист, режиссер документального кино, кандидат технических наук.
13.10.2009 03:00
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".