Листы старого дневника. Том II. Главы XXV, XXVI. Генри С. Олькотт
.jpg)
ГЛАВА XXV
ВОЗМОЖНОЕ РАСКРЫТИЕ СЕКРЕТА ЦЕЛИТЕЛЬСТВА С ПОМОЩЬЮ ПСИХИЧЕСКОЙ СИЛЫ
Азиаты, без сомнения, достигли совершенства в искусстве потакания тщеславию общественных деятелей, которое последним, кажется, весьма по душе. Однако нам, людям Запада, слишком большое почитание доставляет беспокойство, связанное с постоянной дилеммой или спокойно играть роль добровольной жертвы, или твёрдо отказываться от неё, выглядя перед своими восточными друзьями вульгарным и невоспитанным человеком. Эти мысли навеяны моей дневниковой записью за 3-е октября 1882 года. В тот день мне предстояло пересечь полноводную реку на Цейлоне, чтобы затем пройти милю до храма и прочитать там лекцию. Для этого мне пришлось идти по белым тканям, расстеленным между рядами пальмовых листьев на протяжении всего пути, своими «достойными почитания» стопами под белым зонтом (кодийя), который полные энтузиазма буддисты несли на раскрашенных шестах над моей «почтенной» головой. И в это же время парализованные осаждали меня всю дорогу, требуя, чтобы я лечил их наложением рук. Я очень легко мог обойтись и без всей этой тамаши[1], но толпа не могла.
Чувствуешь себя полным дураком, когда тебя, почти задушенного толстыми гирляндами из распускающейся туберозы садят на раскрашенного слона или несут в открытом паланкине под крики многотысячной толпы, а какой-то стоящий на обочине дороги или на веранде европеец насмешливо смотрит на тебя как на настоящего шута, причём добровольного. Если попробовать сказать, что ты от этого начинаешь нервничать, то легко предвидеть, что эти слова распространятся по всей округе и породят презрительные замечания, унижающие твоё расовое достоинство, в то время как ты всем сердцем устремлён делать добро другим и совершенно не приемлешь всё это детское шоу. Самый трудный урок для белого человека в Азии заключается в том, чтобы понять, что обычаи жителей его страны и темнокожих рас совершенно различны, поэтому если он хочет хорошо поладить с последними, то должен отбросить все предрассудки и традиционные представления о манерах и стать с ними единым целым, как в духе, так и во внешних проявлениях. Если английские поработители темнокожих народов могли бы всего лишь понять эти принципы и действовать в соответствии с ними, то они установили бы своё правление, пользуясь любовью местных жителей, а не хитростью и силой. Они вынуждали себя уважать и бояться, но любить? – никогда. Однако они не собираются в угоду мне менять свою натуру, поэтому я перейду к демонстрации моих дел, изложенных в последней главе, а именно – о настоящем секрете успешного гипнотического лечения или месмерического исцеления.
Он открылся мне благодаря случаю, произошедшему со мной в маленькой деревушке на юге Цейлона во время поездки, о которой я сейчас рассказываю. Мне кажется, это было в Питивелле, расположенной в пяти милях от Галле, хотя я в этом не уверен, поскольку не смог оставить отдельную запись об этом случае, смешав её с другими, произошедшими в этот же день. Мой переводчик, секретарь и слуга вместе со многими другими свидетелями могут подтвердить все факты, если мой рассказ будет подвергнут сомнению. Однако это и не суть важно. Как-то раз ко мне принесли на лечение одного человека, страдающего гемиплегией, или параличом одной стороны тела. Я начал с его руки, делая пассы вдоль нервов и мышц, а иногда на них дышал. Менее чем через полчаса я вернул его руке былую гибкость, и теперь он мог закидывать её за голову, сжимать и разжимать пальцы, брать и держать ручку и даже булавку, а также, в сущности, делать своей рукой всё, что заблагорассудится. Поскольку в течение нескольких часов я постоянно работал с аналогичными больными, то, почувствовав себя усталым, попросил своих помощников, членов организационного комитета, усадить пациента и дать мне отдохнуть. Пока я курил трубку, они сказали, что этот пациент является состоятельным человеком, потратившим 1500 рупий на врачей, так и не получив облегчения, а также славившимся своей скупостью и замкнутостью. Наверное, жадность к деньгам является одним из самых противных оккультисту пороков: это – низменная и постыдная страсть. Поэтому моё отношение к этому пациенту мгновенно изменилось. По моей просьбе члены организационного комитета спросили, сколько он сможет пожертвовать денег в пользу Национального Буддийского Фонда для открытия школ. Пациент, хныча, сказал, что он – бедный человек, потративший много денег на врачей, но он готов внести в Фонд одну рупию! После этого моё отвращение по отношению к нему достигло своего апогея. Я попросил передать ему, что, хотя он напрасно потратил 1500 рупий, в настоящее время его рука вылечена совершенно бесплатно; что теперь он может заплатить такую же сумму и посмотреть, смогут ли врачи вылечить его парализованную ногу, и что ему лучше потратить эту рупию, только что предложенную для поддержки буддийских школ, на оплату докторов. Я попросил своих помощников выгнать это создание прочь, чтобы оно больше никогда не попадалось мне на глаза. Но члены комитета в один голос стали упрашивать меня отменить это распоряжение, поскольку любое упоминание о деньгах, несомненно, будет ложно истолковано и искажено нашими злобными противниками, которые иначе скажут, что я беру за свои исцеления деньги, и что Буддийский Комитет использует различные предлоги, для того, чтобы повлиять на сборы подписок. Поэтому через какое-то время этого пациента доставили мне вновь, и за полчаса я вывел его ногу из состояния паралича, а затем попросил пойти погулять, как любого здорового человека. Кажется, мой секретарь попросил его подпись свидетельство о прохождении лечения, и я нашёл его среди бумаг, связанных с этой поездкой по Цейлону.
Галле. Фото сверху. Угол с Маяком и Городским Пляжем
Комитет, помогающий мне в работе, организовал для меня серию поездок по кольцевому маршруту продолжительностью около двух недель каждая, которые начинались и заканчивались в Галле, их отправной точке. Когда эти необычные поездки закончились, у своих помощников я как-то спросил о состоянии здоровья нескольких пациентов, которые меня интересовали больше других, и, среди прочего, также поинтересовался об этом скряге. Ответ меня очень удивил: по их словам, его рука была излечена окончательно, а ногу опять настиг паралич. Хотя я не встречал описания подобного случая в книгах по месмеризму, его причина лежала на поверхности: я перестал чувствовать к этому человеку симпатию после того, как узнал о его скупости. Поэтому моя жизненная аура перестала вибрировать в нервах ноги, но продолжала это делать в нервах руки, и за мгновенным целебным стимулом последовало возвращение состояния нервного паралича. В обоих случаях я использовал одно и то же знание и передал то же самое количество жизненной силы, но в последний раз не испытывал к нему симпатии и доброжелательности. А именно эти чувства привели к стойкому восстановлению руки. Я знаю, что некоторые исследователи месмеризма – среди них Юнгер, работа[2] которого появилась на пять лет позже моих исцелений на Цейлоне – подтвердили, что «сочувствие является необходимым фактором возникновения почти всех фаз месмерического состояния» (цитата на стр. 28), но я не припомню ни одной другой ссылки, аналогичной цитируемой.
Благочестивый М. Делёз, бывший натуралист Ботанического сада Парижа, автор классических «Практических рекомендаций по животному магнетизму», описывает разные методы лечения многих заболеваний, но не упоминает ни об одном случае, подобном этому, хотя и утверждает, что «магнетизм эффективен при лечении всех видов параличей». Однако онговорит, что восприимчивый оператор во время использования магнетической силы всегда будет чувствовать происходящие в самом себе изменения. «Такое состояние проистекает из определённого намерения устранить все отвлечения [это, конечно, означает, что блуждания ума являются непреодолимым препятствием для лечения болезней, как я знаю на основании своего огромного опыта – Г. С. Олькотт] без каких-либо усилий, исходя из живого интереса, который возбуждает в нас пациент и который мы испытываем по отношению к нему, а также из уверенности в наших силах, не оставляющей никаких сомнений в успешном облегчении его страданий» (стр. 203 вышеприведённой работы). Но он не приводит никакого примера, доказывающего необходимость сочувствия и доброжелательности как мотивов оператора, и я склонен думать, что мой случай почти уникальный. В соответствии с исследованиями вышеприведённых авторитетов необходимо отметить, что хотя я и не испытывал никакой симпатии к моему пациенту, мне всё-таки удалось восстановить его ногу, вернув ей на какое-то время функциональную активность: он стал ходить так же, как и до болезни. Мои воля и умение были для этого достаточными, но, не будучи движимы третьим элементом, состраданием, не привели к стойкому выздоровлению, и за первым эффектом стимуляции нервов последовал рецидив. Мне кажется, что это также доказывает, что месмерическое исцеление не обязательно требует наличия веры. Оно, скорее, обусловлено вливанием жизненной ауры в пациента, а также её воздействием на его систему в зависимости от разных условий.
Так, если пациент был движим верой в исцеление руки, он также должен быть вдвойне движим ею и при лечении ноги, особенно после того, как паралич покинул первую. Вдобавок, воздействие нескольких случайных свидетелей, имеющих внутренние и внешние проявления веры, подчинялось бы тому же самому правилу. В конце концов, я использовал идентичную силу, и одни и те же технические знания в обоих случаях, и, если поверите, оказывал одинаковое по силе лечебное воздействие, не проронив ни слова. Но то, что вылечило руку, оказалось не в состоянии навсегда излечить ногу. Это самый важный нюанс в науке о месмерических исцелениях, который стоит учитывать. Я думаю, что к случаям, аналогичным вышеупомянутому, теория гипнотизма школ Сальпетриер и Нэнси применяться не может; они стоят особняком и объяснимы лишь теорией переливания жизненного флюида от оператора к пациенту. Случай становится убедительнее, если учитывать, что я работал оператором в присутствии сингальцев, которые ничего не знали о наших западных месмерических и гипнотических теориях и их следствиях. Им всё это казалось невероятным и загадочным, следовательно, их ум не находился в состоянии, способном хоть как-нибудь гипнотически повлиять на пациента. Месье Бине и Фере в своей академической работе по животному магнетизму («Международная научная серия», том 60, стр. 178 и последующие) дают определение различным формам гипнотического внушения и уточняют, какие из них возникают в результате произнесения слов, а какие – вследствие жестов. Например, в первом случае можно передать идею реального объекта словами: «У ваших ног лежит змея», или с помощью утверждения, что в комнате находится кошка, собака или птица. И субъект, на который оказывают влияние, мгновенно воспринимает мыслеобраз этого животного. В другом случае та же самая идея может быть передана с помощью простых жестов, которые имитируют движения или привычки воображаемого животного. Но, говорят нам, использование «очень примитивных жестов … может быть довольно успешным в случае субъекта, который уже давно лечится», то есть, пациента, часто погружавшегося в гипнотическое состояние и обучившегося реагировать на всевозможные воздействия оператора. Но было ли что-то подобное в случае моего пациента? Он никогда прежде не подвергался гипнозу и даже никогда о нём не слышал; я его не месмеризировал, и он полностью владел своими чувствами; он не понимал ни одного английского слова или слова на любом другом известном мне языке, и, как было сказано выше, если бы его гипнотическая чувствительность удвоилась от осознания исцеления руки, то вскоре за этим последовало бы исцеление ноги.
И, наконец, чтобы излишне долго не останавливаться на этом вопросе, важность которого убедительно доказывается таким обилием подробностей в моём повествовании, скажу, что этот цейлонский случай полностью подтверждает истинность древнего учения, согласно которому добрые мысли, посылаемые одним человеком другому, несут с собой почти магическую силу добра, в то время как злые вызывают противоположный эффект. Это строго обязывает нас остерегаться даже одной мысли о нанесении вреда нашим ближним и объясняет ту лёгкость, с которой мы принимаем идею о том, что страх колдунов и заклинателей в древности имел под собой реальные основания. На основании этого мы также допускаем, что тонкие силы природы могут быть легко использованы как во зло, так и во благо.
Интересен случай «демонической любовницы», с которым ко мне обратился буддийский монах, настоятель Вихары в Галле. Молодого монаха примерно двадцати семи лет от роду вот уже как два или три года преследовала Якшини, женщина-демон. Как сказал мне старый монах, она играла роль его духовной жены, доводя его до состояния, в котором он сильно напоминал человека, страдающего нимфоманией. Бедняга был одержим ею по семь-восемь раз в день, вследствие чего почти превратился в скелет, и настоятель тихо попросил меня его вылечить. К счастью, несколько лет назад в Америке я успешно исцелил от подобного недуга одну леди, поэтому очень хорошо знал, что в этом случае делать. Я назначил больному монаху курс лечения месмеризованной водой и велел ему приходить ко мне каждое утро в течение месяца за её дневной порцией, после чего он был полностью излечен. Затем я обратился к настоятелю и посоветовал ему исключить своего молодого друга из числа монахов, отпустив его в мир вести обычную жизнь домохозяина, что и было сделано. Это исцеление имеет простое объяснение, заключающееся в том, что влияние злого элементального духа на своего медиума, молодого монаха, было сведено к нулю и уничтожено моей силой воли, которую дополняло постоянное действие месмеризованной воды. Насколько мне известно, среди учёных, практикующих месмеризм, никогда не было двух мнений относительно эффективности магнетизированной воды в качестве терапевтического средства. Делёз утверждает, что «эта вода – один из самых мощных благотворных факторов, который можно использовать... Видя чудесные эффекты магнетизированный воды, я боялся обмануться и не мог обрести уверенность, пока не провёл тысячу экспериментов. В целом, магнетизёры используют её не полной мере». Также он говорит, что точно неизвестно, как долго эта вода сохраняет целебные свойства, но «безусловно, что они присущи ей в течение многих дней, и многочисленные факты, по-видимому, свидетельствуют о том, что магнетизированная вода не теряет своих свойств в течение многих недель» (стр. 216, 217 вышеприведённой работы).
Шри-Ланка. Южное побережье
Моя поездка по Южному Цейлону быстро подошла к своему концу. В Буссе, Ратгаме, Додандуве, Кумара Вихаре, Киттангоде, Хиккадуве, Тотагумуве, Телватте, Вирагоде, Кахаве, Мадумпе и Баттиколе прошли лекции, после которых проводились сборы средств по подпискам для Национального Фонда, а затем я обратил свои стопы в сторону Коломбо. В общей сложности на протяжении около трёх месяцев я выступил перед публикой шестьдесят четыре раза и посетил большинство крупных деревень в (Южный) провинции Галле. Должен отметить, что всякий раз, когда в деревнях мне доводилось оказываться на берегу моря, я всегда купался в солёной воде, поскольку обнаружил, что она чудесно обновляет месмерические силы. Независимо от того, насколько я мог перестараться, исцеляя больных, купание в море восстанавливало мою жизненную силу всего за несколько минут. Тем, кто занимается месмерическим лечением профессионально, следует на это обратить внимание. Двадцать пятого октября я добрался до Коломбо, где в Видьодайя Колледже Первосвященника Сумангалы попал на выставку подлинных реликвий Будды, которые были извлечены из древней ступы, или насыпи, в Сопаре. Затем губернатором Бомбея через губернатора Цейлона они были переданы Первосвященнику. По этому случаю собралась огромная толпа, а также многочисленные представители Цейлонского Правительства, пришедшие из уважения к Сумангала Маха Тхера. По его просьбе вечером того же дня я прочитал лекцию, а затем с замечательной речью выступил великий оратор Медиттуватте.
Первого ноября мы с нашим замечательным коллегой, мистером Томасом Перерой из Галле, отплыли в Бомбей и попали в него спустя два дня после спокойного плаванья. А в это время Е. П. Б. с некоторыми из наших членов Общества находилась в далёком Дарджилинге, где встречалась с двумя нашими Учителями в плоти. Восьмого ноября мистеры Шрофф и Пандуранг Гопал предложили мне преобразовать ежегодные встречи, посвящённые основанию Теософского Общества, в съезды, на которых были бы представлены все наши Индийские Филиалы. Помнится, что я отчасти сомневался в практичности этого плана, однако всё же ознакомил с ним Е. П. Б., и когда 25-го ноября она вернулась, то привезла с собой из Мадрасского округа в качестве делегатов четырёх бенгальцев и С. Рамасвамира. Затем ещё двое прибыли из Барейли (северо-западный округ) и двое – из Бароды. На следующий день появились другие делегаты из других мест, и когда 7-го декабря во Фрамджи Ковасджи Холле праздновалась наша седьмая годовщина основания Общества, на торжестве присутствовало уже пятнадцать делегатов, и некоторые из них выступили с приветственным словом. Из Аллахабада приехал мистер Синнетт, который по моей просьбе исполнял обязанности Председателя съезда. Это мероприятие собрало очень многолюдную и искренне аплодировавшую аудиторию. Таким образом была торжественно введена новая традиция проведения ежегодных съездов Филиалов Теософского Общества, которая в настоящее время является повсеместной. Но тогда, чтобы продемонстрировать общественности Бомбея, насколько Теософское движение распространилось по всему миру, на стенах зала я развесил столько щитов, сколько было открыто Филиалов Общества, написав на каждом из них название Филиала и официальную дату его основания.
Затем мы взялись за работу и упаковали нашу мебель, книги и личные вещи для переезда в Мадрас. Там нас ждала приглянувшаяся Адьярская усадьба, купленная по номинальной цене. Бомбейский Филиал Теософского Общества устроил нам прощальный приём, на котором звучали чудесные речи, а цветам, музыке и закускам не было конца. Также нам подарили огромную высокохудожественную и дорогостоящую серебряную вазу с блюдом, специально сделанную талантливыми ювелирами из провинции Кутч. Семнадцатого декабря мы сели на поезд, идущий в Мадрас. Это событие хорошо запомнилось Е. П. Б., поскольку ознаменовалось кражей её прекрасного кашмирского чаддера через окно вагона, пока мы находились на другой его стороне, принимая и раздавая комплименты и саламы [3].
Вряд ли можно здесь воспроизвести её выражения по поводу этой кражи.
На железнодорожной станции в Мадрасе нас встретила группа уважаемых местных джентльменов. Они весьма помпезно сопроводили нас в, который, казалось, улыбался своим будущим хозяевам. Читатель вряд ли может себе представить нашу радость при переезде в собственный дом, который избавлял нас от смены владельцев и других тягот, связанных с арендой жилья. В своём дневнике я записал: «Наш прекрасный дом кажется сказочным местом. Здесь нам предстоит провести много счастливых дней». Увы! Среди них мы не предвидели дней, полных горечи.
Адьяр. Так выглядело здание штаб-квартиры во времена Блаватской.
Последующие декабрьские дни были заполнены мелкими хлопотами, связанными с поиском слуг, проверкой механизмов, проведением первоочередного ремонта, а также получением и распаковкой нашей мебели. Е. П. Б. ежедневно навещал Учитель (М.), и у меня есть запись, что 29 декабря она «заставила меня пообещать, что в случае её смерти никто, кроме меня, не увидит её лицо, а я зашью её тело в материю и затем кремирую». Как видите, это случилось за девять лет до церемонии прощания с ней в крематории Уокинга в окрестностях Лондона, следовательно, даже тогда она рассматривала возможность своей внезапной смерти.
1882 год я проводил в одиночестве за рабочим столом.
_____________________________
1. – тамаша – один из наиболее популярных видов индийских музыкально-танцевальных представлений – прим. переводчика
2 – «Использование магнетизма и ботаники в работе семейного врача», Лондон, 1887. (Из-во Е. У. Аллен).
3 – салам – исламское приветствие (от арабского слова, означающего «мир», «безопасность», «благополучие») – прим. переводчика
.jpg)
ГЛАВА XXVI
СЛУЧАИ ИСЦЕЛЕНИЙ
1883 год был одним из самых напряжённых, интересных и успешных в истории Общества. Некоторые его события были очень запоминающимися, и их описание появится по ходу моего повествования. Я открыл сорок три новых Филиала, большинство которых находилось в Индии. Протяжённость моих путешествий составила семь тысяч миль. Фактически это гораздо больше, чем было бы в Соединенных Штатах, где есть железнодорожные сообщения, благодаря которым можно добраться до любого нужного места, а не передвигаться на спинах слонов или трястись на их сложенных вместе костях в беспружинных повозках, запряжённых волами. Бóльшую часть времени мы с Е. П. Б. пребывали в разлуке: она оставалась дома, чтобы заниматься «Теософом», а я колесил по Великому Субконтиненту, читая лекции по Теософии, исцеляя больных и открывая новые Филиалы.
В первые недели января мы занимались домашним хозяйством и обустройством новой Штаб-квартиры, и в моём дневнике много места уделено подробностям покупки мебели и обустройству «Комнаты-Святилища», память о которой сейчас осквернена. Это Святилище в течение последующих двух лет было освящено частым общением с Учителями и многочисленными реальными феноменальными доказательствами их активного интереса к нам и нашему великому движению.
В это же время мистер Сэм Уорд, один из наших самых деятельных членов Общества, прислал нам роман своего племянника, Мариона Кроуфорда, под названием «Мистер Айзекс». Сэм Уорд также ознакомил нас с некоторыми интересными подробностями того, как писалось это произведение. Он сказал, что на его создание автора вдохновили опубликованные заметки Махатмы К. Х.. Идея романа завладела мистером Кроуфордом так сильно, что как только он начал его писать, то не мог оторваться от работы даже на еду. Так продолжалось, пока он не закончил свой труд. В итоге роман был написан менее чем за четыре недели, и мистеру Уорду часто казалось, что работая над ним, его племянник находился под влиянием внешней силы.
Однако мистер Кроуфорд совершает ошибку, на которую ему укажет любой истинный оккультист, когда позволяет совершенному Восточному Адепту, Раму Лалу, вмешиваться в любовные отношения героя и героини романа, ведь это не согласуется с устремлениями человека, которого они уже не волнуют, и который живёт, главным образом, в духовной сфере. Бульвер впадает в такую же и даже ещё бóльшую ошибку, когда заставляет своего адепта, Занони, после веков духовных поисков и достижений отказаться от плодов Йоги и опуститься до прозаичного состояния, в котором мы, слабаки, зажатые в оковы плоти, ищем брака и в него вступаем. Занони и Рам Лал, в том виде, в каком они представлены в романах, в действительности существовать не могут. Исключение составляют лишь ошибки природы и жертвы скрытых непреодолимых плотских желаний, которые придётся побеждать снова и снова по мере восхождения с низших планов бытия, где царят страсти, а спасительный свет мудрости невидим. Сексуальные союзы вполне естественны для среднего человека, но абсолютно неприемлемы для эволюционировавшего идеального человека.
В этом же месяце к нам пришло много дружеских писем из Швеции, Франции, Уругвая, России и Америки, свидетельствующих об интересе к распространяющимся теософским идеям. В это же время мы подписали окончательный вариант договора о приобретении Адьярской усадьбы, и я принялся за работу по сбору денег и совместно с Е. П. Б. возглавил список оплативших эту покупку, внеся вместе с ней по 2000 рупий, составивших одну пятую часть всей необходимой суммы. Я прошу прощения за упоминание данного факта, но делаю это ввиду жестоких выпадов в наш адрес и разговоров о том, что мы якобы эксплуатировали Общество ради своей личной выгоды.
Шестнадцатого января состоялся устроенный нам приём, на который в общественном зале Пачаиаппах собралась (местная) мадрасская публика. Он сопровождался большим энтузиазмом и воодушевлением. Здание и все подступы к нему были до отказа набиты людьми, и всё указывало на то, что они испытывают радость от изменения нашего места жительства. Председателем собрания был Раджа Гаджапати Роу, хорошо известная личность в Мадрасском Округе, который вместе с судьями Гражданского Суда П. Шринивасой Роу и Г. Мутхусвами Четти, произнёс приветственную речь. Я припоминаю, что в ответном слове я подал идею создания Союза Индийских Воскресных Школ, чтобы с их помощью открывать новые школы и издавать катехизисы для религиозного образования индийской молодежи в соответствии с её предпочтениями. Это предложение было горячо поддержано лидерами индуистской общины и единодушно одобрено восторженной аудиторией. Возможно, в то время этот план казался фантастичным, но теперь, по прошествии тринадцати лет, мы видим, какими замечательными путями идёт его реализация. Так, в полную силу заработали многочисленные общества индийских мальчиков, а популярность маленького журнала, который представляет их интересы1, постоянно возрастает.
Поскольку наша жизнь часто состоит из непредвиденных мелочей, а я хочу, чтобы моё повествование отражало истинную реальность, я расскажу о многих мелких эпизодах, которые помогут воссоздать целостную картину и представить нас, пионеров Теософского движения, живыми людьми без тех абсурдных преувеличений, которые, к несчастью, очень часто дорисовываются воображением публики. Так, если Е. П. Б. писала серьёзные сочинения, то она также каждое утро съедала яичницу с большим количеством масла, и благодаря этому она предстаёт перед нами реальной личностью, а не вымышленным идеалом. Поэтому в то время я записывал все интересующие меня мелкие подробности, которые находил достойными этого. Оказалось, что за нашим домом протекает небольшая река, и в нас пробудилась старая любовь к плаванью. Поэтому мы все, включая Е. П. Б., стали им увлекаться. Должно быть, наши соседи-европейцы с удивлением наблюдали, как мы, четыре европейца, – ибо в то время с нами ещё была чета Куломбов – купаемся вместе с полудюжиной темнокожих индусов, и, к тому же, плещемся и смеёмся вместе с ними так, словно мы не считаем себя принадлежащими к высшей расе. Я учил плавать или, вернее, хоть как-то держаться на поверхности воды мою «другиню», а также нашего дорогого Дамодара. До определённого момента он был одним из редко виданных мной трусов, которые очень сильно боятся воды. Дамодар начинал трепетать и дрожать, если вода доходила всего лишь до середины его голеней, и можете поверить, что глядя на это, ни Е. П. Б., ни я не жалели едких шуток. Но я хорошо помню, как в одночасье всё изменилось. «Ну и ну!», – сказал я, – «славный же выйдет из тебя адепт, если ты даже не осмеливаешься замочить свои коленки». На это Дамодар ничего не ответил, но на следующий день, когда мы пошли купаться, он бросился в воду и поплыл поперёк течения: восприняв мою насмешку всерьёз, он решил, что или научится плавать, или умрёт. Это и есть путь для того, кто хочет стать адептом. «ДЕРЗАЙ» – это первый, последний и вечный закон саморазвития. Пусть, если нужно, вы потерпите неудачу пятьдесят или даже пятьсот раз, но дерзайте и пробуйте снова и снова, и, в конце концов, вы добьётесь успеха. Со словами «я не могу» нельзя было бы создать ни человека, ни планету.
В том же январе нас посетил Его Высочество Даджи Радж, молодой царствующий Тхакур из княжества Катхиявара в Вадхване, являвшийся членом нашего Общества. Я просил его временно позабыть про свой царский титул и приехать к нам в качестве частного лица с парой обычных слуг. Он ответил, что так и сделает, но когда я встретил его на вокзале, за ним плёлся хвост из девятнадцати человек, составлявших его свиту, которую он считал весьма скромной. В действительности, когда я стал упрекать его за то, что он явился к нам с такой толпой лакеев, поваров, музыкантов, цирюльников и охранников, он выказал большое удивление моей неразумности и сказал, что если бы я заранее его не предупредил, он бы привёл с собой их целую сотню или даже больше!
Тхакур Сахиб гостил у нас с 30 января по 8 февраля, проводя время в разговорах с нами, посещая театр, плавая по реке под парусом, наслаждаясь танцами индийских танцовщиц (нотчей) и предаваясь другим развлечениям. Вечером 7-го февраля у нас состоялся приём членов Мадрасского Филиала, пришедших на встречу с раджёй. Зал, в котором она проходила, был устлан новыми коврами, ярко освещён и нарядно украшен цветами и растениями в горшочках. Прозвучали многочисленные приветственные речи, и по желанию присутствующих в качестве иллюстрации основ науки о месмеризме я продемонстрировал эксперименты по месмерическому контролю.
Калькутта. Остров Ост-Индии
Семнадцатого февраля я снова пустился в путь, отплыв на французском почтовом пароходе «Тибр» в Калькутту. После приятного путешествия я добрался до неё 20-го числа. Там меня разместили в Гостевом Дворце (Байткахане) махараджи сэра Джотендры Мохуна Тагора. По сути, этот дворец превратился в больницу, так как его переполняли страждущие, обращавшиеся ко мне за помощью, и их друзья, желающие понаблюдать за процессом лечения. Одним из моих первых пациентов был мальчик, страдающий эпилептическими припадками, которые случались у него по 50-60 раз на дню. Однако его болезнь быстро поддалась лечению с помощью месмерических пассов, и на четвёртый день припадки полностью прекратились. Я не знаю, было ли его излечение стойким или нет, но склоняюсь к последнему, так как кажется маловероятным, что тяжёлая и глубоко укоренившаяся болезнь, проявляющаяся такими частыми припадками, поддастся лечению всего за несколько дней. Вероятно, чтобы добиться полного выздоровления, её следовало бы лечить в течение нескольких недель. Тем не менее, возможно, что полное излечение всё же наступило, поскольку эпилепсия, будучи одной из самых страшных болезней, вместе с тем, является одной из тех, которые очень хорошо поддаются месмерическому лечению.
Также у меня было и множество других не менее интересных пациентов. Среди них оказался молодой брамин, вероятно, лет двадцати восьми, который уже в течение двух лет страдал параличом лица. Он спал с открытыми глазами, потому что не мог сомкнуть веки, а его язык не двигался, отнимая у него дар речи. Когда спросили его имя, он мог издать только ужасный горловой звук, поскольку не мог шевелить ни языком, ни губами. Комната, в которой я работал, была просторной, и когда в неё ввели этого пациента, я стоял от него поодаль. Мои помощники остановили его на пороге, чтобы обследовать. Когда они поняли, в чём состоит его заболевание, то отступили назад и оставили больного стоять в одиночестве и с нетерпением смотреть на меня. Затем он жестами объяснил природу своего недуга. Тем утром я чувствовал прилив сил, и мне казалось, что я могу месмеризировать даже слона. Подняв свою правую руку вертикально вверх и сконцентрировав свой взгляд на пациенте, я произнёс на бенгальском языке: «Исцелись!». Одновременно с этим я переместил свою руку в горизонтальное положение и указал ею на пациента. От этого он словно получил удар электрическим током. По его телу пробежала дрожь, и он стал моргать глазами и шевелить своим долго парализованным языком, а затем с диким криком радости подбежал ко мне и бросился к ногам. Он обнял мои колени, положил мою ногу себе на голову и излил свою благодарность в виде пространной речи. Эта сцена была настолько драматичной, а исцеление настолько мгновенным, что все присутствующие в комнате, включая меня, разделили чувства молодого брамина и не смогли сдержать слёз. А это говорит само за себя.
Третий случай был намного интереснее всех остальных. Некто Бабу Бадринатх Банерджи из Бхагалпура, служивший адвокатом в Окружном Суде, потерял зрение. Он полностью ослеп и был вынужден ходить с мальчиком-поводырём. Он попросил его вылечить, а это означало вернуть зрение человеку, страдающему глаукомой с атрофией диска зрительного нерва, который прошёл через руки самых лучших хирургов Калькутты и был выписан из больницы как неизлечимый пациент! Спросите первого попавшегося хирурга, и он расскажет вам об этой болезни. До этого я никогда не лечил людей от слепоты и понятия не имел, если ли у моего пациента хоть какой-нибудь шанс улучшить своё зрение. Но с помощью месмеризма невозможно никого исцелить, если у оператора закрадывается малейшее сомнение в своих силах: в данном случае, уверенность в них совершенно необходима. Для начала я проверил чувствительность этого человека к моему месмерическому току, так как без неё не было бы никакой пользы от моего гипнотического внушения, которое по-старомодному честнее называть психопатическим, то есть месмерическим. К своему огромному удовлетворению я обнаружил, что он – самый чувствительный пациент, которого я когда-либо встречал. Будучи слепым, он даже не отличал день от ночи и, следовательно, не мог видеть мои движения и реагировать на них так, как мне бы хотелось. Он стоял передо мной, и когда я приближал кончики своих пальцев к его лбу на расстояние в полдюйма и направлял на его нервы свою волю, сконцентрированную в руке, его голова наклонялась вперёд к моим пальцам как подвешенная иголка к сильному магниту. Я начал медленно удалять руку от его головы, но она следовала за ней до тех пор, пока лоб не оказался на расстоянии одного фута от пола. После этого я беззвучно переместил свою руку на его затылок, и он сразу же стал подниматься вверх, а затем отклоняться назад. Так продолжалось до тех пор, пока он не начал терять равновесия, и мне пришлось удержать его от падения. Всё это происходило в безмолвной тишине, и ни один звук не мог выдать моих действий. Таким образом, мне стало ясно, что делать дальше. Я прижал большой палец своей согнутой правой руки к его глазу, а большой палец левой руки расположил за его шеей. Затем силой воли я заставил ток жизненной силы бежать из одной руки в другую, замкнув ими магнитную цепь, которая проходила через поражённый глаукомой глаз, зрительный тракт и соответствующий центр головного мозга. Этот процесс продолжался около получаса, в течение которого пациент находился в полном сознании и время от времени что-то говорил. В конце сеанса он уже мог видеть леченым глазом слабый проблеск красноватого цвета. Затем я тем же способом воздействовал на его второй глаз и добился того же результата. На следующий день он снова пришёл на сеанс, но на сей раз свет, который он видел, потерял красноватый оттенок и стал белым. И так я лечил его ежедневно в течение десяти дней, пока, наконец, не был вознаграждён, увидев, как к нему вернулось зрение. Мой пациент обрёл возможность читать мельчайший газетный и книжный шрифт даже одним глазом, перестал нуждаться в поводыре и стал ходить как все. Однако знакомый хирург обратил моё внимание на симптомы глаукомы у этого пациента, и я обнаружил, что его глазные яблоки были такими же твёрдыми, как орехи. Я поставил перед собой цель вернуть им утраченную мягкость, какую имели мои собственные глаза, и достиг её на третий день. Это мне удалось с помощью простых пассов и наложения больших пальцев с «месмерическими намерениями», то есть, так же концентрируя волю на результате, как когда перед этим я лечил его от слепоты. Разумеется, это исцеление наделало много шума, поскольку пациент имел все письменные подтверждения своего заболевания и был признан высочайшими медицинскими светилами неизлечимым. Кроме того, о его слепоте было хорошо известно всему Бхагалпуру. Два медика, окончивших медицинский колледж в Калькутте, с помощью офтальмоскопа провели обследование его глаз и написали о нём отчёт в «Зеркале Индии», из которого, я полагаю, в дальнейшем он и попал на страницы «Теософа». Продолжение истории про этого пациента очень интересное и впечатляющее. Он дважды терял зрение, и дважды я его восстанавливал. В первый раз это случилось спустя шесть месяцев, а во второй раз – через год. В обоих случаях перед лечением он был полностью слепым, и мне удавалось вернуть ему зрение в течение получасового сеанса. Для окончательного излечения требовалось, чтобы он всё время находился рядом со мной, и я мог бы ежедневно его лечить до тех пор, пока склонность к глаукоме не будет полностью искоренена.
А однажды я очень преуспел в лечении глухоты. Этот интересный случай связан с больным, который предстал передо мной 8 марта. Его брат был и в настоящее время остаётся высокопоставленным чиновником в Департаменте Правительственного Телеграфа, а сам пациент был настолько глухим, что для того, чтобы он мог что-то услышать, требовалось кричать ему прямо в ухо. После двух утренних лечебных сеансов я попросил его удалиться на расстояние, с которого он мог бы слышать мою обычную речь без повышения её тона, и оно составило 52 фута 8 дюймов (сейчас мой дневник лежит передо мной, и я излагаю то, что в нём написано). Он отходил от меня на такое расстояние, чтобы исключить эффект «чтения по моим губам». На эту же тему приведу ещё один случай, с которым я столкнулся во время того моего визита в Калькутту, и он будет последним, поскольку мне следует переходить к описанию других событий.
Однажды мой дорогой коллега, Норендро Натх Сен, написал мне письмо с просьбой посетить одну слёгшую от тяжёлого недуга индианку и оценить перспективы её месмерического лечения. Её муж привёл меня в зенану своего дома, где я увидел его миловидную молодую жену лежащей на расстеленном на полу матрасе в истерическом припадке. В таком состоянии она могла находиться по шесть-восемь часов в день, при этом её глаза судорожно закрывались, глазные яблоки закатывались, а челюсти сводило от мышечного спазма, что лишало её дара речи. Всё это сопровождалось переносом зрительного восприятия, вследствие чего она могла читать книгу кончиками своих пальцев и доказывала эту свою необычную способность, копируя текст на грифельной доске. Я вспомнил описания опытов, которые доктор Джеймс Эсдейл, главный хирург Округа, проводил в Калькутте сорок лет назад, и решил их повторить. Я обнаружил, что эта больная может читать не только кончиками своих пальцев, но также локтем и одним из пальцев ноги. Никаким другим местом, будь то ложечка или затылок, она делать это не могла, несмотря на то, что многие исследователи месмеризма, включая меня самого, видели, как другие пациенты способны на это. Однако она могла слышать пупком, причём даже тогда, когда я зажимал её уши пальцами, а муж говорил с ней шёпотом. Разумеется, данное заболевание могло быть излечено с помощью месмеризма, но я отказался его применять, так как уже через день собирался покинуть Калькутту, а для полного выздоровления пациентки, возможно, потребовался бы курс лечения, продолжительностью в несколько дней, если не недель. Этот случай, по всей видимости, должен представлять очень большой интерес для психологии, поскольку здесь мы сталкиваемся с явлением переноса зрительного и слухового восприятия в части тела, удалённые, соответственно, от органов зрения и слуха, а сам этот факт не может быть объяснён ни одной разумной материалистической гипотезой. В данном случае воспринимающий ум как бы функционирует на периферии нервной системы, являющейся продолжением своего органа, мозга. Отсюда всего лишь один шаг до чудес ясновидения, то есть умственного вѝдения, с помощью которого наблюдатель может узнавать о том, что происходит на большом расстоянии от него самого. Если признать факт перемещения мыслительных способностей из мозга в одно или несколько различных мест тела мыслителя, то исчезает логический барьер для расширения его бодрствующего сознания за пределы его тела за исключением ограничений, накладываемых неспособностью Конечного понять Бесконечное.
1 – «Арья Бала Бодхини»
Перевод с английского Алексея Куражова
.jpg)
19.04.2017 11:40
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".