Казачье «Раздолье». В. Г. Кушнаренко-Суртаева
Рассказ
Много лет Лера не встречалась со своей подругой Валей Петровой, теперь давно Волковой. Валя… Валёнка… милая Валька, Валентина Васильевна… Сколько в отрочестве и студенческой молодости, было переговорено, сколько пережито... сколько прошагалось им вместе – не пересказать… и теперь, неожиданно встретившись, они сразу вновь потянулись друг к другу, стремясь узнать прожитое, возможно, помочь, поддержать, как тогда, в былые годы. И было ощущение, что и не было их, ушедших тридцати лет разлуки. Но они были!!! Были эти годы! И жили они разными мыслями, и жизненные вихри трепали их по-разному. Сейчас они рассказывают друг другу свои жизни, заново переживая, плачут и смеются. Им интересно узнать всё подробно обо всём и обо всех…
- Лер, а что у тебя за история с казаками?
- Откуда ты знаешь?
- А воооот, - весело смеётся подруга.
- Казаки… Это не просто казаки, а казаки знаменитого, дважды народного ансамбля казачьей песни, казаки Бикатунской казачьей линии, полувоенной общественной организации Алтайского края и республики Алтай!
- Хорошее, многообещающее начало, - устраиваясь поудобнее заинтересованно отозвалась Валентина.
- Напрасно угнёздываешься!!! Я тебе записки дам! Рассказывать долго! – смеётся Лера и находит листки. Она уже их размножила и раздала своим казакам, получила отзывы и… на некоторое время успокоилась. Теперь вот подруга прочтёт. Кстати, именно Валя потом стала неожиданной помощницей, когда Лера помогала зарегистрировать организацию в республике. Муж её Волков Владилен Владимирович, будучи временным президентом республики Алтай после смерти Чаптынова Валерия Ивановича, прекратил мытарства атамана Поздеева Юрия Истратовича по всем инстанциям, подписав нужный указ.
- Вот прочти, кое-какое о моих знакомых казаках понятие иметь будешь.
- Ладно, прямо сейчас и прочту.
* * *
На переполненном стадионе жители районного села Павловск Алтайского края отмечают 250-летие своего села. В центре стадиона проходит праздничный концерт. Там нет даже импровизированной сцены, и все артисты выступают прямо на траве.
- Ты посмотри, что вытворяет эта весёлая казачка – свистит через пальцы, что твой Соловей-Разбойник с Большой дороги!!! Ну, ооочень неожиданно слышать такое от женщины!!! – не может сдержать эмоции Лера, местный поэт. Она делится впечатлениями с друзьями, в кругу которых находится. На сцене сейчас поёт ансамбль казачьей песни «Раздолье», гость Павловска.
- Слышите, какой красивый голос у солиста-баритона… завораживает… как они все дополняют друг друга!!! Чудесно поёт хор, отличная подтанцовка, - не унимается Лера.
- Эй, потише там! – шикают на неё рядом сидящие зрители, но и их тоже переполняют эмоции.
- Ой, хорошо поют! Слитно, весело и как непринуждённо!
- А кто они, откуда?
- Майминские…
- Значит, мои земляки… - резюмирует Лера.
По радио объявили, что на сцену вызываются поэты Павловска.
- Нууу, кто же нас-то слушать будет после этого майминского чуда, - расстроилась Лера, но надо выйти и прочитать свой стих после другого поэта – Владимира Косарецкого. А навстречу им идут возвращающиеся артисты «Раздолья». Они пожимают Владимиру и Лере руки, обнимаются. Лера заглянула в глаза солиста, который только что пел: «Ой, где ж ты была, моя нечужая…», а сейчас крепко обнимает её, спешащую продолжить программу праздничного концерта своими стихами.
- Ой, вы сделали мне сейчас нерукотворный подарок на день рождения, - восторженно прошептала солисту Лера.
- Приятно вдвойне! – отозвался мужчина. Он был высок, плотного телосложения, а на его груди было как-то надёжно, спокойно, что расставаться не хотелось, но Косарецкий потянул за руку, и Лера послушно последовала за ним в центр стадиона.
Лере сегодня исполнилось 50 лет, и её утром проводили на пенсию в родном коллективе... Сегодня старший сын Андрей, со своими детьми пришёл послушать её на празднике. Всё сегодня! Очень памятный день…
Лера зря переживала – досталось и ей много аплодисментов, поддерживающих восторженных свистов, маханий руками зрителей на трибунах стадиона.
***
Пролетело пять лет. Лера уже жила на родине, в Каракокше, вела вокальную группу «Калина», что собрала из любительниц русской народной песни и привезла её в Горно-Алтайск на фестиваль «Родники Алтая». Пели они без сопровождения, потому что не нашлось в их селе трезвого баяниста. А пьяных иметь в группе не хотелось.
И тут, на фестивале Лера снова встретилась со знакомым ансамблем. Ещё не зная ни одного имени, она всей душой потянулась к ним, к каждому из них, словно они уже были родными – так был притягателен этот коллектив. Ведь именно в спетых песнях были выражены беспредельно трогательные чувства. Короткой душой длинной песни не споёшь! А песни этих казаков оправдывали название «Раздолье» и зародили в душе Леры чувства, которые определить несколькими словами невозможно.
Сближение «Калины» и «Раздолья» было спонтанным. После выступления на фестивале на стадионе «Спартак» (снова на стадионе!), их привезли в третью городскую столовую, где, к великому счастью, пришлось долго дожидаться своей очереди пообедать после нескольких других коллективов. Но не ожидать же трапезы в молчании!!! И в руках музыкантов «Раздолья» зазвучали гармошки. Свистунья-Таня первая запела частушки. Вскоре, между группами возникло частушечное соревнование. Никто никому не уступал. Уже вокруг собралось много зрителей-прохожих. Уже подошла очередь садиться за столы в столовой, а соревнование не утихало. Знакомый солист оказался ещё и прекрасным гармонистом.
- Вы богачи – вон сколько у вас музыкантов! Отдайте нам в Каракокшу одного своего гармониста! – смеясь, обратилась к казакам Лера., показывая на солиста.
- Ишь ты какая! Не для того я его растила, чтобы отдать куда-то! – выступила вперёд маленькая пожилая казачка.
- Это Ваш сын?
- Да!!! Сын!!! – задиристо ответила мама, и потом поглядывала на Леру, допустившую такую нелепую мысль, очень даже недоброжелательно.
А Лера всегда ожидала от жизни земных чудес. Сама того не осознавая, она во имя человеколюбия жила по какой-то поисковой спирали. Альтруистка по натуре, она и от других людей хотела того же. Ощущая крылатый полёт дней фестиваля, она впитывала в сердце драгоценные сполохи коллективного животворящего пламени. В эти дни она поняла, что окончательно повенчана с миром непознанных дней, людей, песен… Она физически ощущала своё духовное торжество над повседневностью. Такое чувство ни за какие сокровища мира купить невозможно. Лера прекрасно знала, что никто не совершенен, что могут появиться разочарования, как обломки надежд, но в те дни она упивалась состоявшимся счастьем общения, и её влекло на поиски неизведанного. Пусть впереди будут всевозможные гримасы времени, которые способны обречь человека как на счастье, так и на муки. Ведь эстетичные существа – люди-человеки безгранично разные. Им всегда сопутствуют антиподы от рождения до смерти. И, к сожалению, есть такие люди – тошнотворные образцы самонадеянности, которые способны испортить гармонию в душе другого, и могут сделать это так же легко, как задуть свечу.
Ооо, дааа… Лера знала, что через несколько часов ей снова надо сделать шаг не в сон, а в явь – встречаться и с инакомыслием, и с безвкусной поэзией быта, но она была жизнестойкой, старалась видеть далеко и стремилась к прекрасному. И ведь живут-то сейчас и здесь! А потом будет – потом! Вот и эти минуты станут прошлым. Но они были в её жизни – эти минуты!!!! Эти вот часы!!! Золотые грёзы прекрасной поэзии наяву… те, кто этого не понимает, имеют лишь бледный отблеск духовного наслаждения. Ими чаще всего владеет равнодушие. Или отупение. Они даже в минуты счастья находятся во власти либо какой-то душевной болезни, либо переживания из-за вечного безденежья, либо другого недуга. Им трудно оторваться от повседневной необходимости. О каком-то духовном доверии у них речи и быть не может. Ведь это доверие не имеет ничего общего с любовью мужчин и женщин, ищущих плотских ощущений. Такая любовь для Леры священной не была, и подобная тема оставалась «туманом непоэтической достоверности». Поэтому она не предала собственную душу и любила поговорку «острое копьё точить не надо». Она всегда радовалась дружбе с прекрасными людьми и её не прельщало суетное существование, где чаще всего подпитывается эгоизм и духовное уродство. Круг её друзей не всегда был приятен для многих знакомых, но он был всегда интересен. Иногда друзья были полярны, но в них было то, что объединяет – это уважение чужого мнения, гордость, но не гордыня, животворная радость общения. Всё это создавало вокруг Леры атмосферу средоточия сильнейшего биополя с положительными потенциалами. Вот и тогда, на фестивале, началась дружба между «Раздольем» и «Калиной». Лера, в силу своего неугомонного нрава, перезнакомилась со всеми раздольцами и перезнакомила их со своими калинками.
На стадионе, где продолжался фестиваль, все коллективы заплетали косыньки берёзкам, вплетая в их ветви ленты, а потом провели обряд кумления. Покумились и казаки с калинками. Обряд интересен. Двое, безразлично мужчины или женщины, вставали на расстеленный на земле платок коленями, и троекратным поцелуем через венок закрепляли кумовство. Новоявленные кумовья, словно и впрямь породнились. Все от души смеялись, шутили, пели общие песни…
А через год, в Усть-Коксе новый фестиваль, где прошлогодние кумовья встречались, пели, плясали, жгли общие костры. Туман надежд не обманул. Были и новые знакомства. «Калина» помолодела. В ней теперь были и молодые женщины, а группа пела на три партии, но, как и раньше – без музыкального сопровождения.
- Ах, зачем нельзя собрать в рюкзак милые дороги, которые ведут к счастью… собрать бы всех друзей в ладони, чтобы не расставаться - вздохнула Лера, обведя всех запоминающим взглядом. Слава Богу, у человека имеется живой рюкзак – сердце! Память!!!
На этом фестивале казаки ансамбля не только участвовали в концертах, но с местным казачеством несли службу по охране. А ещё помогали любителям лошадей покататься по берёзовой роще верхом. Замечательные чувства от этих прогулок! А ещё незабываемое... Впервые берега речки Коксы осветились фейерверками, которые хозяева устроили в прощальные минуты. Прямо под россыпью фейерверков стояли вместе все участники праздника и ловили прелесть улетающих мгновений.
Видя казаков так близко, Лера кое-что вспоминала из истории казачества. Как историку, ей многое было известно об их жизни в далёком прошлом, особенно про Степана Разина. Она о нём прочла много источников, но особенно её поразила повесть Василия Шукшина «Я пришёл дать вам волю». В нескольких словах Степана – сама суть восстания донского казачества: «А им не жалко!.. Где же у их-то жалость? Где? Они мне рот землёй забили, чтоб я не докричался до неё, до ихней жалости. Чтоб у меня даже крик или молитва какая из горла не вышла – не хочут они тревожить свою совесть. Нет уж, оставили живого – пускай на себя пеняют. Не буду я теперь проклинать зря. И молиться не буду – казнить буду! Иди, послушай, чего пришлые про бояр говорят: скоты! Хуже скотов! Только человечье мясо не едят! А кровь пьют. А попы… Тьфу Благостники! Скоты… Нет, не свои мне они. Мне – кто обижен, тот и свой. Змеи брюхатые мне не свои. Умел бы я как-нибудь ишо с ними говорить – говорил бы. Не умею. Осталось – рубить. Рубить умею. Попытайте вы, богомольцы, своими молитвами укорот им навести! А то они скоро всю Русь сожрут! Попытайте, а я погляжу, как они от ваших молитв добрыми сделаются. Плевать они хотели на ваши молитвы!».
А в «Раздолье» есть чарышский и донской казаки. Не бутафорские, а настоящие потомственные казаки. Кирилл – чарышский. Это он – солист ансамбля, и это ему пять лет назад прошептала Лера про неожиданный подарок. А донской казак – Валерий Васильевич Власов. Предок его – вечный шеф полка, войсковой атаман Власов Максим Григорьевич, один из самых видных деятелей Войска Донского. Не сосчитать его походов и боёв.
- Но как Валерий оказался на Алтае? –спросила Валентина.
- У Максима Григорьевича случилась беда. Он за свои вольномыслия был отдан под суд в тысяча восемьсот двадцать шестом году, был предан военному суду, отстранён от всех должностей и посажен в крепость. Боясь за жизнь своих близких, он отправил их подальше от беды. Так Власовы появились здесь. А сам атаман был помилован, восстановлен во всех правах, воевал, побеждал, и скончался от холеры.
- Как так?!
- Посещал больных казаков в холерном бараке.
- А Валерия объявили самым обаятельным участником фестиваля, но он хмурится, не хочет идти за призом. Храбрый и скромный донской казак. Но друзья подталкивают его, всем хочется взглянуть – что за приз получил за обаяние их друг. А Валерий и впрямь не просто обаятелен, но – красавец. Уже не молод, но и не старик. Пройти мимо трудно. Женщин пленит красота, а мужчин – военная выправка, достоинство.
В это прощальное утро Усть-Коксинские горы ещё дремали под поднимавшемся над ними солнцем, розоватились дальние туманы, а люди уже укладывали свой палаточный городок, готовясь к отъезду по домам.
Кирилл пришёл попрощаться с «Калиной», которой он отдал частичку своего доброго сердца. На миг Леру охватила беспомощная тоска – расставаться очень не хотелось. Этой ночью у костра «Калины» не смолкали звуки его баяна. И калинки очень благодарны за его помощь – ведь и у них звенели песни под баян! А прощальных костров в ту ночь было видимо-невидимо! К ним подходили посидеть многие коллективы. Приходили и раздольцы, которые уже так сроднились, что расставание было ни к чему. Все понимали, что уже не потеряют друг друга. Участница «Раздолья», когда-то назвавшаяся мамой Кириппа, Татьяна, сидела обнявшись с Лерой, и в глазах её светилась любовь.
- А помнишь, ты ревновала к нам Кирилла, там, у столовки? Боялась, что мы уведём Кирилла или Толика Пятова от вас? Даже матерью назвалась?
- Пооомню, - смеётся в ответ казачка.
- У вас в ансамбле все казаки и казачки?
-Нет. Только двое. Кирилл и Валера.
- Да ты чтооо?!
- Решили принимать в казачество желающих, а пока только они.
- Мама называется!!! А сама только рядом с казаками поёт! – хохочет Лера.
Какие же всё-таки прекрасные люди в «Раздолье»! Сидят сейчас вперемешку с калинками, то поют, то о чём-то шепчутся…
Лера обвела взглядом своих подруг. Вот Галя Вирронен… Лере вспомнилось, как она впервые услышала голос на тот момент девятилетней Гали Кудрявцевой поняла, что быть ей певуньей. Прошли годы. Галина в её «Калине» одна из лучших исполнительниц. За неё и в столице было бы не стыдно! А вот рядом её мать, Юля. Уже больная, но сколько же в ней жизненной энергии! Рядом младшая сестра Галины – Наташа. Эти трое – гордость и любовь Леры. У всех глазищи, как липовый мёд – почти жёлтые, красивые. Сейчас они грустят. А вот рядом с ними Валентина Юрьева. Без неё Лере было бы трудно вести мелодии в группе на три партии. И хоть к этой женщине у неё напряжённое внимание из-за прошлых неувязок, сегодня Лера ей благодарна. А вот печально смотрит на корчащееся пламечко костра Рита Ашихмина. Ритатуля… ещё одна Лерина любовь.
Последнее утро. Сейчас подвезут к реке Коксе на телеге уже горящего деревянного бога Перуна и его сопроводительниц костромушек. Сейчас телегу пихнут вниз, под уклон к речке, она увезёт этот необычный костёр в глубину, которая поглотит всё, не оставив на поверхности даже пепел. Всем жалко и Перуна, и костромушек. Неужели и тогда, в древности подобные действа были всего лишь для эффекта?
А на берегу стояла многотысячная толпа. Казаки перемешались с другими участниками фестиваля, но выделялись своими синими мундирами. Они до конца несли службу по его безопасности. Атаман Юрий Истратович Поздеев очень серьёзный усатый казак выделялся в толпе ростом и сосредоточенностью. Лера подумала, что этому парню многое по плечу. Как-то Кирилл сказал, что у казаков есть задумка, построить свою станицу. Подыскано место, но Горно-Алтайское правительство наложило на этот вопрос табу, хоть по всей России казаки уже объединяются, не нарушая конституционного права.
- Могу я вам чем-нибудь помочь? - спросила Поздеева Лера.
- Чем ты можешь помочь?
- Нууу, я-то, может быть и ноль, но у меня есть друзья – единицы. Вместе мы уже десятка!
- Не понял…
- Я посоветуюсь с председателем местного мониторинга Гурьевым Александром Ивановичем и с братом Юдановым Антоном.
- Юданов самый резкий наш противник.
- Я всё же поговорю…
***
Вернувшись с фестиваля, Лера встретилась с Антоном. Его передёрнуло от вопроса Леры о казаках:
-Зачем они нужны? Для каких целей? Знаешь ведь, нас в детстве пугали казаками! В гражданскую они ставили алтайцев в колонну по десять человек и стреляли одной пулей сразу всех – экономили пули, сволочи! А алтайцы вообще мирный народ. Они не могут поднять руку на человека. Табу.
- Но казаки не одно столетие живут вместе с нами и сохраняют свою культуру… свои обычаи.
- Они что, народность?!
- Нет. Они полувоенная организация с глубокими вольнолюбивыми корнями.
- Да знаю я! А ты подумала своей башкой, кого они будут защищать? Чьи головы полетят, в случае чего?!
- Антон, ты не понимаешь!
- Нет! Я-то как раз и понимаю! Кому они будут служить? Сегодняшним капиталистам? Чьё добро им охранять? Подумай хорошенько! Они будут служить тому, кто вложит им в руку шашку и заплатит им за службу! А платит власть! А власть наша, сама знаешь – сделала из честного человека попрошайку! Свои заработанные деньги выпрашивает через суд! А она, сволочь, скалится, жиреет на народной шее!
- Антон, дорогой мой! Я подумала. Крепко подумала. Я – историк и очень многое знаю о казачестве. Родина наша катастрофически слабеет, вот-вот станет беззащитной, как израненный марал пред стаей голодных волков. Сладкая и вожделенная добыча иностранных псов. Во всех сегодняшних внутренних распрях я вижу большую беду. Но я помню про войну с Наполеоном, где победить его помогли казаки. Разгромить Гитлера тоже помогали казаки. Они в моём представлении – защитники Отечества. Нельзя, конечно, забывать и гражданскую войну… но тогда вообще шли брат на брата, как в обычных семьях, так и в казачьих. Но сегодня именно казаки – самые организованные. Они хоть сию минуту встанут на защиту Отечества. Сейчас казачество не рудиментарное сообщество, каким хотели бы видеть те, кому страшно иметь с ними дело!
- Не знаааю… может, ты и права… но я всё равно постоянно вижу в них угрозу. Ладно… я не буду бороться против них, но и пальцем не шевельну помочь в строительстве станицы.
Антон, пожилой красивый артист- сценарист-тубалар. С самого детства помнит Лера его, как защитника справедливости. Сейчас он – председатель Ассоциации северных этносов Алтая. Старшина- зайсан своего тубаларского народа.
- Антоша, ты же в душе, как Стенька Разин! Такой же непоколебимый! А он – казак!
- Нууу, ты вообщеее! Надо ж так сравнить!
- Знаешь, сейчас у нас столкновение трёх правд – твоя, моя и их… И только жизнь нас рассудит! Мы с тобой росли вместе… и то у нас разные мнения. А о казаках я специально читала, когда надумала пойти за помощью к тебе. Я уверена, что сегодняшнее казачество будет на стороне народа.
- Ну, так что ты вычитала?
- Казачество было для России и для Украины военным щитом от набегов на славянские земли. Не раз и не два они «клевали» врагов. Их «Чайки», так называли казаки свои струги били турок у Синопа, Трапезунда и даже у Константинополя. Казаки лютой ненавистью ненавидели любых тиранов, но трепетно любили Родину. Не власть, а народ, Отчизну! Казаков всегда ругали и хвалили одновременно. Смотря кто говорил. Они всегда были особым сословием, которое и крепко держалось за землю, и моментально поднималось в сабли, если настигала страшная година. Казачество сразу становилось военной организацией, которую подкупить нельзя. У неё железная дисциплина и ответственность.
***
Кстати, это сохранилось и по сей день. Лера в этом убедилась, бывая на нескольких казачьих кругах. С некоторых пор проблемы казаков стали и Лериными проблемами.
Валя прочла написанное и внимательно посмотрела на подругу.
- Бикатунская линия сейчас зарегистрирована?
- Куда там! Даже на обсуждение не выносят! Мало того, в газете «Звезда Алтая» замахали руками – вопрос под запретом! Я ходила с Поздеевым к представителям Курултая, там тоже – ничего! Глава республики Чаптынов отклонил просьбу и всё. Под сукном, как говорится!
- Но Чаптынова теперь нет, и за него работает мой муж Владилен.
- Но и Владилен Владимирович не вынул заявление из долгого ящика! К нему уже обращались.
- Ладно. Мне, кажется, пора домой. Засиделась я у тебя. Всё так интересно! Я ещё приду! – заторопилась Валентина и ушла, а Лера не смогла переключиться на другие вопросы, и всё думала о «Раздолье». В нём сегодня двенадцать человек они совершенно не похожи между собой не только внешне, разные по характеру, по мировоззрению, по интересам. Единственно, что их спаяло – необоримая любовь к казачьим песням.
Казаки… Лера много раз слушала их пение. Они поют, а Лера всматривается в их лица, слушает, подпевает почти неслышно, видит ту единственную нить, невидимо, но крепко связывающую все эти разные индивидуальности в единое целое, мощное, красивое, незабываемое под названием «Раздолье». Спокойная уверенность Власова, простота и очарование Латышкова, незаметность изумительно-талантливого музыканта Пятова, подвижность, лёгкость женщин всегда восхищала зрителей. Находясь среди них в партере, Лера слышала много отзывов и замечаний, которые потом передавала раздольцам, радуясь стремительному творческому росту коллектива. В газете «Звезда Алтая» часто печатали о популярном ансамбле. Особенно запомнились слова «Ваши песни живые. Их слушать, всё равно, что ключевую воду пить: пьёшь, пьёшь, а напиться не можешь». Печатали много фотографий. Пришло народное признание. Самодеятельные артисты на городской сцене вызывают заслуженный шквал аплодисментов. Исполняемые в четыре партии народные мелодии вырастают в нечто свободное, согласованное, настоящее чудо искусства. В каждой пропетой песенной фразе слышится глубинный русский колорит.
Артисты работают на сцене самозабвенно. Под стремительными пальцами Пятова то страдальчески вздыхает, то басит гармонь, передавая зрителям своё настроение. Баянист-гармонист в коллективе всего второй год, но словно всегда был здесь. А со дня основания коллектива были преподаватели Шайдорова Мария Фёдоровна и Плетнёва Евгения, массажистка Палладий Света, пенсионерка Гущина Татьяна, весёлая свистунья Коротеева Таня и сами казаки.
***
Личную жизнь артистов ансамбля «Раздолье» Лера почти не знает. Она влюбилась с первых звуков в коллектив в целом.
- Я очень люблю «Раздолье». Очень! Его мне не сможет заменить никто. Заменители могут быть и лучше, и хуже, но это уже будет не «Раздолье»
- Странная какая-то любовь, засмеялась Валя, вскоре вернувшаяся к ней. - Любовь к кучке людей…
- Тут у меня, видимо сработала учительская привычка любить весь класс с его недостатками и всем тем, что он преподносит, а ведь в классе кого только нет!
- У тебя ансамбль был в Каракокше дважды…
- Да. И оба раза жили у меня дома. Но тогда мы ночи напролёт пели! Мои девчонки помогали мне во всём, а в песнях не уступили именитым гостям! Я так горжусь ими!
- Ты же ещё куда-то ездила с ними.
- В Турачак на празднование Ивана Купалы. Меня попросили написать сценарий праздника, и я, как автор интересовалась, как он воплотится. Казачье «Раздолье» там было главным помощником Василия и Марины Вялковых. Я-то надеялась, что праздник проведут по моему сценарию, но… у Вялковых сценарий оказался свой. Только кое-что взяли у меня Потрясающий праздник получился. Общереспубликанский.
- Расскажи…
- Ооох, много я повидала празднований на своём сценическом веку, но – этот!!!
- Ну, прямо всё понятно из твоих охов! Давай-ка по порядку! – хохочет любопытная собеседница.
- Хорошо Донесу до тебя самое интересное. Приехали мы в Турачак днём пятого июля, нашли Вялкова, узнали точно – где, когда, что, с кем, после кого…
- Ха! Ха! Ха! Уже смешно! – язвит подруга.
- Слушай, не перебивай! Потом мы поехали на речку Лебедь. Назвали её так давно, потому что зимовал там лебедь, потерявший подругу. Ох, и речка, скажу тебе!!! Тёплая, тихая, ласковая. Берег, как пляж. На другом берегу – дачи – мы отъехали километров за шесть от центра. Там берег пологий, а на дне реки бьют родники. Это так интересно! Было жарко, и мы наслаждались отдыхом целый день, до самой репетиции. Я впервые встретилась с явлением родничков из-под земли в речке. Медленно идёшь по дну в тёплой воде, и вдруг подошва наступает на холодную струйку. Наступишь на неё, а струйке надо выбиться наружу, и она щекочет ногу, дескать, посторонись, мне же родиться надо! Я сама лично нащупала штук пять родничков… У раздольцев уже привычное распределение обязанностей – кто за дровами, кто за костёр, кто за картошку… ну, а я сама по себе. Мне понравилось в воде роднички искать… и искали ногами роднички… ведьмина ночь… незабываемо… крики, веселье, артисты вели себя, как дети! Весело, искренно… и – купались!!! До рассвета!
- И ты купалась?
- Да. А на завтра все мы надели костюмы ряженых для вакханалий. Кирилл превратился в морского царя. Смешная корона на голове, трезубец в руке. Полосатая тельняшка и юбочка из папоротника. Он возглавил пешее маскарадное шествие. За ним двигались мы - его свита, морская нечисть. Я тоже приоделась в экзотический костюм, вышагивала рядом с Кириллом, несла голову удавоподобной шестидесятиметровой гирлянды. Всем хватило поучаствовать в её перемещении от Дома Культуры до аэродрома на высоком берегу Лебеди. Берег этот ровный и служит вертолётной площадкой, и называют его аэродромом, потому что раньше на него приземлялись маленькие самолёты. Места много.
Мне вообще эти турачакские общения запомнились очень ярко. Но то, что устроили хозяева празднования, мне бы не придумать. Они отклонились от моего сценария, но то время, которое было отведено для участия масс — было использовано потрясающе! Во-первых, они подготовили реку. К берегу были причалены плоты, плотики и «плоточечки». Их было очень много, и я до самого конца не знала цели их применения. За рекой были поставлены установки для фейерверков. В середине реки на якорях тоже были плоты с подготовленными для костров дровами. Оставалось только поджечь их. На берегу костры и костерки. А поодаль ипподромчик. Возле него установка для добывания огня путём трения – это для соревнований. Всего, что напридумывали они – не перечислить! Я переживала за сцену. Ведь по моему сценарию она должна была иметь форму холма. Но волновалась я напрасно. Мало того, что «холм» был построен на природном холмике, так они ещё и берёзки посадили в кадушки с землёй с корнями. Говорили, что потом посадят их возле ДК – вдруг приживутся! Тогда народ будет помнить праздник долго. (Не знаю, что из этого вышло, но тогда меня такой вариант очень даже порадовал).
- Дааа… впечатляет…
- Концерт прошёл, как и предполагалось – великолепно, а потом начались игры, уже перед заходом солнца. И через костры прыгали, и на конях скакали, и кумились, и «приносили дары» «Богам». Статуи из брёвен были сделаны отлично. И «Триглав» висел на вершине «холма» на шесте. И кто-то сумел зажечь огонь трением брёвнышка в ямке другого бревна. (Это «сооружение» не для одного человека, а для группы. Ночь коротка. Перед рассветом я и поняла, зачем было приготовлено такое множество плотов. Наш венок-венчище торжественно отнесли к реке и уложили на плоты с дровами, а концы венка сомкнули, образовав большой круг. К этому главному венку, прикрепили венки «головные», те, что надевают на голову положенные на малюсенькие плотики, а в середину поставили по огарку свечи. В самом центре гигантского венка поместили огромный плот с костром. Потом зажгли сначала свечи в середине маленьких венков и, выждав время, когда Волхв разрешил, зажгли костёр, который был в самом центре венка. Когда костёр разгорелся, а он быстро вспыхнул весь сразу, подожгли костры на плотиках, на которых был уложен сам венчище. И всё это «Сооружение» поплыло по течению тихой Лебеди. Видны были исполнители этой работы. Они плавали в воде, что-то закрепляли, выправляли. А на рассвете заполыхали фейерверки. На реке, оказалось, на неподвижных плотах, были тоже установки – для фейерверков. И всё это ожило, засияло, засверкало. И рассвет мы встретили в этом неистовстве.
- Ооох, мне бы побывать!
- Тогда бы ты не хихикала… Неожиданно на празднике я встретилась с Сашей Гурьевым. Я «сбежала» от казаков, пока они были заняты по сценарию. И вообще именно они были, как смеётся Саша, «красная строка» на празднике. С них начинался каждый новый виток действия праздника. А мы с Сашей были свободными. Я достала ему венок на голову, и он тоже ходил «костюмированный». Я выбрала момент, когда казаки были свободны, познакомила их с Сашей, а потом они все «перекумились» с ним через Сашин венок. Саша тоже полюбил ансамбль и был за строительство казачьей слободы. Помимо праздника все получили огромное удовольствие от самого чувства причастности к нему. Мне не забыть ту ночь на Ивана Купала.
- Теперь и я не забуду, задумчиво произнесла собеседница.
За эту поездку я узнала раздольцев лучше, чем за всё прошлое время. Особенно радовалась дружбе с совершенно непохожей на всех моих знакомых руководителей ансамблей – атаманшей, как звали её раздольцы – Наташей Меноховой. Небольшой, хорошенькой, весёлой певуньей. У неё в семье, говорят, все поют!
- Я её знаю, - заметила подруга.
- Вот и всё, кратенько я тебе рассказала о знакомстве с хорошим ансамблем. Встреч было ещё много, каждая из них оставила след в памяти, главное – мне всегда было просто и уютно с ними…
(33).jpg)
20.10.2016 12:05
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".